Антос кивнул. Перед тем, как отправить его на Адд, ему все очень хорошо объяснили. Атмосфера планеты не поддерживала жизни и не задерживала вредную солнечную радиацию. Людям приходилось носить костюмы с воздушными баками на спине, специальные аппараты для дыхания и защитные шлемы, предохраняющие от радиации и холода. Даже флора и фауна на Адде не годилась в пишу из-за нехватки важнейших микроэлементов. Местная пища была одной из тайн, которые позволили Земле крепко держать Адд в руках. Дополнительные питательные вещества доставлялись через трансмиттер только при выполнении норм поставки угля на Землю. И верхом издевательства было то, что Земля даже не нуждалась в угле, хотя своего и не имела. Уголь, горящий в маленьких горшочках в гостиных, был символом процветания для самых богатых. Антос кивнул. Он знал, что такое белый пар.
Дженнингс, бросив взгляд на нескольких мужчин и женщин, собравшихся неподалеку, сказал:
— В долине нам первое время придется тяжело. Но если уж мы вкалываем по двенадцать часов в день без выходных, то лучше делать это для себя, а не для банды лодырей на Земле. — Он посмотрел на Антоса. — Ты с нами?
Антос колебался. Он был худой и слабый, и мысль о тяжелом физическом труде приводила его в ужас. Но он был упрям и откровенен, за что и угодил сюда.
На Земле в 2688 году просто нельзя было сдавать анализы мочи лошади, победившей на скачках, которые расходились с результатами Бюро анализа Федерального Совета скачек. А именно это и сделал Антос. Как бы ни менялись люди и животные, всегда находилась возможность вкатить лошади какое-то средство, вызывающее резкое увеличение скорости.
Дженнингс заметил его колебания и сказал:
— Познакомься с остальными. Джексон, инженер-механик. Как и Фрэнк Стэнд. — Антос кивнул двум чумазым мужчинам. — Милли Фрэнкс и Линор Мейер — химики. — Антос в жизни бы не догадался, что это женщины. — Сай Смит, электрик. Вилли Джордж, ничего особого, но работать умеет. Эрни Хилгард, биолог. Пит Стэндидж, историк. Леке Паркер, учитель. — Дженнингс назвал еще несколько человек. У Антоса появилась уверенность, что это были сливки колонии.
— Я с вами, — сказал он.
— Прекрасно! — воскликнул Дженнингс. — Вот наш план. Через полчаса мы возвращаемся в свой штрек. Уголь там почти выработан, и через месяц его закроют. Мы обнаружили, что в пяти километрах от входа он почти соединяется с отводом старого, закрытого штрека. Мы соединили их проходом и спрятали там взрывчатку, продукты, баллоны с кислородом и другое оборудование, даже воздушный компрессор. Штрек полон белого пара, но все-таки мы считаем, что сможем пройти по нему. На другом конце есть маленький выход на поверхность.
Антос взглянул на него и заметил:
— Итак, вы выходите на поверхность и умираете.
— Нет. Туннель выходит в такую долинку, что закачаешься. Мы подсчитали, что через пять лет там будет даже лучше, чем на Земле. Для этого нам и нужны специалисты. — Дженнингс махнул рукой в сторону окружавших его людей. — Понимаешь, в чем состоит план? Мы взрываем свой штрек, делаем в нем дыру, и он заполняется белым паром. Но мы-то уже в заброшенном туннеле, который тем же взрывом закупорили. Охрана сунется в рабочий штрек, увидит, что он полон белого пара и решит, что нам конец. Они просто закроют его и забудут про нас. Жизнь человека здесь ничего не стоит. Подумаешь, несколько десятков заключенных! А мы отправляемся в свою долину и делаем ее обитаемой.
Трясущейся рукой Антос разгладил свои усы, кивнул и сказал:
— А я вам нужен для того, чтобы следить за атмосферой и все такое прочее… Ну а как насчет газохроматографа?
Заметив, что он дрожит, Дженнингс положил руку на плечо Антоса.
— Оборудования у нас хватает. Найдем. — Он оглянулся и сказал: — Через пятнадцать минут выходим. Берите с собой все, что можно спрятать под одеждой.
Люди разошлись, оставив Антоса одного, и он впервые увидел купол, служащий жилым бараком для заключенных. Его охватило чувство одиночества. В куполе было темно и тихо. В зловонном воздухе чувствовался острый запах. Антос знал, что это следы белого пара, просачивающегося снаружи. Нары с сетками вместо матрасов стояли кругом по внешнему периметру купола, выступая прямо из стен. Все было серым и черным от вездесущей угольной пыли. Антос засунул руки в карманы, нащупал лишь пустоту и понял, что у него ничего нет, кроме грубой одежды на теле. Его охватило такое уныние, что перехватило дыхание. В ту же минуту рядом с ним снова возник Дженнингс и, не сказав ни слова, молча положил руку ему на плечо. Антос заставил себя дышать нормально.