В солярии между тем звучал какой-то незнакомый голос. Наверное, один из следователей…
— Ну, мы найдем его. И детекторы лжи дадут нам нужные нам сведения. Попытка опорочить Сета Мартелла это самое подлое дело, какое когда-либо совершил этот Мерлин.
— Вы просто псих, — бросил Джимми.
— Да? Это видел один из наших людей. Мерлин открывал сейф Мартелла — пытаясь запрятать туда Земную Звезду и возложить вину на Мартелла. Наш человек находился слишком близко, и Мерлину пришлось спешно сматываться. А теперь скажите: который же из вас это был?
Тони поднял брови. В дело вступил новый элемент. Пытаться возложить вину на Сета… да, это и правда смахивало на чертовски подлый фокус. Значит…
Тони тихо свистнул и увидел, как Фил дернулся в сторону, что-то крича. К окну полетело что-то тонкое. Тони мельком увидел бледное юное лицо Джимми, а затем парня швырнуло в пространство так, что он чуть пролетел мимо цели. Тони схватил его за руку и потянул назад, когда парень закачался на краю амфиплана. Самолет слегка просел под добавочным грузом, затем снова поднялся, когда вступили в действие автоматические компенсаторные стабилизаторы.
Из солярия донесся треск и резкий крик боли. Появился Фил, с бесстрастным и ничего не выражающим лицом. Он прыгнул к амфиплану, аккуратно приземлился и тут же развернулся. В руке он, как увидел Тони, держал сдернутую им со стола бронзовую фигурку.
— Гони! — резко выкрикнул он. В окне появились какие-то лица. Злобно рыкнул чей-то пистолет. Фил со смертельной меткостью метнул фигурку, разбив над группой лиц стекло, и следователи шарахнулись прочь, когда на них градом посыпались осколки. И почти сразу же вернулись — но руки Тони уже нашли рычаги.
Амфиплан взмыл ввысь. Он описал кривую в сторону юга, пока далеко внизу не стали видны сияющие воды пролива Лонг-Айленд-Саунд.
— За нами гонятся, — напряженно предупредил Джимми. — Я вижу самолеты…
Фил коснулся рычага. Верхняя рама самолета тут же затянулась прозрачной оболочкой, заставив амфиплан еще больше походить на толстую сияющую сигару.
Тони направил самолет вниз со скоростью ракеты. Почти у самой поверхности воды он перешел на глиссаду, войдя в Саунд почти без всплеска. Свет заслонила зеленая полупрозрачная среда, ставшая темнее, когда амфиплан ушел под плавным углом в глубины.
— Не слишком глубоко, — предложил Фил. — Нагрузки корпус не выдержит.
Тони не ответил. Он барабанил пальцами по кнопкам управления, пытаясь придать кораблю наибольшую скорость, прежде чем преследователи обнаружат его лучами прожекторов. Если они сумеют добраться до открытых вод Атлантики, то им уже ничто не грозит — за исключением несчастного случая. Но вот в Саунде они были далеко не в безопасности.
Внезапно воды впереди зашипели и запузырились от жара. По ним пустили воздушную торпеду. Тони бросил корабль вверх и почти сразу же снова нырнул поглубже, резко смещаясь влево. Прежде чем его спутники смогли вдохнуть, корабль рванул обратно тем же путем, каким приплыл, возвращаясь по своим следам.
— Какого черта… — выругался Джимми.
Пальцы Фила впились в предплечье младшего брата.
— Хорошая мысль, Тони.
— Может быть, — кивнул тот. — Спрячемся в устье Гудзона. Там нас никогда не станут искать. А потом ночью выскользнем, снова поднимемся в воздух… и направимся прямо к Компании.
— А как окажемся там, то будем в безопасности, — заключил Джимми. — Из Легиона выдачи нет, а?
— Только в ад, — заметил, усмехаясь, Тони.
ГЛАВА 3
ЛЕГИОН ПРОПАВШИХ
— Итак, — произнес толстый коротышка с выбритой головой, — вы, значит, хотите вступить в Легион. Да?
Тони окинул его взглядом. Этот грязный кабинет на окраине северо-африканского города не производил впечатления. Но вот этот коротышка его почему-то производил. Одетый в грязно-белый льняной тропический костюм, со сверкающим от пота лицом, для трех братьев он представлял собой судьбу. От его решения зависела их участь.
— Да, — ответил Тони. — Мы хотим вступить в Легион. Ну?
Коротышка улыбнулся, барабаня по заваленному письменному столу короткими и толстыми пальцами.
— Ну. Давайте посмотрим. Вы прошли медосмотр. Ваши фамилии… Энтони. Филипс. Джеймсон. — Светло-голубые глаза вспыхнули злостью. — Вам лучше бы помнить их. Сперва это бывает трудно, но вы к ним привыкнете. Я, разумеется, не знаю, почему все поступающие в Легион меняют имена. Выдачи-то ведь нет. Однако… Вы вступаете на пятилетний срок. Если вы пожелаете уйти раньше, то можете купить себе свободу, коли у вас есть деньги. Если же их нет, то вам придется отслужить положенный срок.