— Я вас хорошо помню, — улыбнулся он. — Вы командовали 144-м стрелковым полком и вывели его из отстающих в передовые. А в октябре тридцатого года я утвердил на вас аттестацию, верно?
— Так точно, Август Иванович! — расчувствовавшись, произнёс Василевский.
— Друзья, что вы терзаете моего коллегу! — воскликнул Будённый. — Дайте ему выпить, а то, пока он держит стакан, спиртное испарится.
— За вас, Август Иванович, чтобы здоровы вы были и счастливы! — Александр Михайлович лихо опорожнил стакан.
— Благодарю вас, Саша, я желаю вам блестящей военной карьеры! — громко произнёс растроганный Корк.
— Миша Тухачевский на учениях дважды благодарил Василевского, — заметил Будённый. — Только больно робкий наш Александр. Вот и сейчас переживает, что придёт домой и жена устроит ему бесплатный концерт.
— Так она у него прекрасно играет на пианино, Семён! — воскликнул Жуков. — Я живу с Сашей в одном доме, мы с ним соседи, так что могу достоверно засвидетельствовать. И совсем неплохо, если под её музыку Саша спляшет «Яблочко»!
Все громко захохотали, а Василевский, покраснев от смущения, сказал:
— Нет уж, Семён Михайлович, под музыку жены я плясать не буду!
— Вот-вот, — подхватил Корк, — держи жену в узде, иначе будешь у неё под каблуком!
Дверь распахнулась, и в комнату вошёл нарком по военным и морским делам Клим Ворошилов в сопровождении своего заместителя Михаила Тухачевского.
— Браво! — воскликнул Будённый. — Ты, Клим, просто молодец! Не ожидал, что придёшь...
— Я же не святой, Семён! — улыбнулся Ворошилов. Он поздравил Корка с днём рождения. — Вы командуете войсками Московского военного округа, и я желаю, чтобы ваш округ стал первым по всем показателям в боевой подготовке!
— Благодарю вас, товарищ нарком... — начал было Корк, но Ворошилов прервал его:
— Прошу без формальностей, Август Иванович. На службе я вам нарком, а здесь, в кругу друзей, просто Климент Ефремович. Мы вот с Будённым прошли немало фронтовых дорог, он — командарм Первой Конной, я — член Реввоенсовета. Теперь я нарком, а он возглавляет инспекцию кавалерии. Но мы по-прежнему с ним друзья, хотя на службе нередко цапаемся. Верно, Семён?
— Как же с тобой, Клим, не цапаться, если я прошу фураж для лошадей, а ты предлагаешь пасти коней на лугах! — засмеялся Семён Михайлович.
— Вот дьявол, и тут меня уколол, — добродушно ругнулся Ворошилов.
— Разрешите, Климент Ефремович, я налью вам? — спросил Корк, держа в руке поллитровку.
— И ему тоже. — Ворошилов кивнул на Тухачевского.
— А ты чего стоишь как святой? — спросил Будённый Василевского. — И свою рюмку подставляй...
— Друзья, разрешите мне сказать несколько слов, — заговорил Ворошилов, держа в правой руке стакан. — Все мы здесь люди военные, все или почти все в Гражданскую войну сражались на фронтах против белогвардейцев. Многих из нас война пометила, у кого на теле шрам от вражеской пули, у кого рубец от удара клинка. А вот мой друг Будённый до сих пор носит у себя под ребром деникинскую пулю.
— Семён, это правда? — спросил Жуков. — Срочно ложись на операцию.
— Зачем? — усмехнулся Семён Михайлович. — Она мне не мешает, и я ей тоже.
— Як чему всё это? — вновь заговорил Ворошилов. — На войне о себе мы не думали. Мы думали о нашей Советской России и во имя её процветания сражались с врагами. Теперь мы видим, как словно из пепла родился Советский Союз, и наш долг — беречь его как зеницу ока. Помните наказ товарища Сталина — быть начеку! Предлагаю тост за Советскую Родину и за её верного сына, героя Гражданской войны товарища Корка!
Юбиляра чествовали до поздней ночи. Будённый подвёз на своей машине Василевского и Жукова в Сокольники, к дому, где они жили, тепло попрощался с ними.
— Александр, если жена станет ворчать, скажи ей, что я тебя задержал по службе, и точка! — напутствовал Василевского Семён Михайлович. — Если же не поверит — пусть мне позвонит. Мой телефон у тебя есть.
— Да уж как-нибудь объясню ей, — смутился Василевский.
Он открыл дверь своим ключом и вошёл в квартиру. Сын Юра спал, а Серафима, лёжа на диване, читала книгу. Увидев его, она резко сказала:
— Наконец-то заявился. Где ты пропадал? Мог бы вообще домой не приходить.
Её слова больно царапнули его, но он сдержался, чтобы не нагрубить ей. Ответил тихо:
— Я был в гостях у Корка, своего бывшего командира. Случилось это неожиданно, и я не смог тебя предупредить.
— Мы же собирались с тобой вечером сходить в театр! — Она поднялась с дивана, вынула из сумочки два билета и бросила их на пол.