— Прямо сейчас?
— Ну да! — качнул плечами Соколовский. — Считай, Александр, моё приглашение как ответ на мой к тебе визит в Москве.
Василевский взглянул на жену:
— Пойдём?
— С удовольствием!..
«Не забуду ту помощь и содействие, которые оказывал мне состоявший в 1934 году в должности заместителя начальника штаба округа Соколовский, впоследствии Маршал Советского Союза, — вспоминал маршал Василевский. — Василий Данилович был ранее комдивом в войсках Ферганской и Самаркандской областей, боровшихся с басмачами, и приобрёл немалый практический опыт. В Приволжье началось наше близкое знакомство, закрепившееся особенно в годы Великой Отечественной войны и в послевоенное время».
Утром, едва Василевский прибыл на службу, его встретил Соколовский.
— Командующий приглашает вас к себе, — сказал он. — Я провожу вас.
Дыбенко с улыбкой на худощавом лице принял Василевского и, когда Соколовский вышел, усадил его за стол рядом с собой. Заговорил с ним доверительно и душевно, как поступал со всеми, кто ему нравился:
— Мы с тобой, Александр, познакомились на совещании высших руководителей армии и флота, и знаю я тебя мало. Но если звонит нарком и просит встретить, стало быть, ты чего-то стоишь!
Василевский зарделся, как девушка. «Так вот кто звонил командующему округом!» — отметил он про себя. А вслух сказал:
— Я готов принять отдел боевой подготовки!
— Отдел от тебя не убежит, — весело поблескивал глазами Дыбенко. — Ты коротко расскажи, как там Москва? — И вдруг в упор спросил: — Сталина, наверное, видел?
— Видел, Павел Ефимович. И не раз!
— Говорят, постарел он, седины прибавилось. — Дыбенко говорил задумчиво, словно сожалел о чём-то. — В семнадцатом году после Октябрьской революции я ближе узнал Иосифа Виссарионовича. В составе первого советского правительства я был членом Комитета по военным и морским делам, затем наркомом по морским делам, а Сталин — наркомом по делам национальностей. Тогда контрреволюция пыталась задушить Советскую власть, но моряки-балтийцы этого не допустили. Помнишь мятеж Керенского—Краснова в Петрограде?
— В те дни я командовал ротой в стрелковом полку и с радостью воспринял падение монархии, — сказал Александр Михайлович.
— Ты был на Юго-Западном фронте? — спросил Дыбенко.
— Да. А в мае-июне генерал Корнилов командовал 8-й армией и войсками Юго-Западного фронта. Я помню, как он приезжал к нам в полк со своей свитой, призывал нас не щадить своего живота для защиты России от большевиков. Но нас хорошо просветили большевики, и, когда Корнилов поднял мятеж, вместе с революционными войсками мы подавили его.
— А ты, вижу, битый-перебитый командир! — Дыбенко по-доброму улыбнулся. — Теперь поговорим о тебе. В двенадцать ноль-ноль я представлю тебя работникам штаба, а уж потом берись за дело. Округ у нас большой, работы всем хватает...
Василевский дни и ночи проводил в войсках. Всё, чему он научился, внедрял на практике. А дел и вправду было невпроворот. Завершалась техническая реконструкция армии, она всё дальше отходила от территориальной системы. К концу 1935 года почти три четверти её дивизий стали кадровыми. Войска получали новое вооружение: танки, самолёты, зенитные пушки и пулемёты. Памятной стала поездка на учения в Белорусский военный округ, в которых участвовали командование и штаб Приволжского военного округа. Этот округ в белорусских учениях представляла одна из армий, где оперативный отдел возглавлял Василевский. Руководил учениями командующий Белорусским военным округом Иероним Петрович Уборевич, который хорошо знал Василевского, когда тот служил ещё в Московском военном округе.
— Ну, здравствуй, старый знакомый! — такими словами встретил Александра Михайловича в штабе округа Уборевич. — Надеюсь, ваша армия хорошо проявит себя?
— На это я и рассчитываю, — вмешался в разговор Дыбенко.
— Я буду действовать так, Иероним Петрович, как вы учили меня!
Позднее Василевский признавался, что польза от полевой поездки в Белоруссию была огромной. «Что касается лично меня, то я фактически впервые сумел серьёзно проверить свою оперативную подготовку. В рамках Приволжского военного округа такой возможности мне ранее не представлялось».
Учения прошли успешно, и Уборевич не без оснований на разборе заявил, что «Василевский действовал как в настоящем сражении, его войска навязали противнику свою волю и разгромили его!».
— Вот видишь, Александр, я не ошибся, назначив тебя возглавить в армии оперативный отдел, — сказал Дыбенко, когда они вернулись в Куйбышев. — Домой жене не звонил?