— О, Дебора, какое красивое у тебя платье! — воскликнула Салли, оглядев меня со всех сторон.
— Не могу поверить, что вы купили его в Брайтоне, — согласилась с ней Мэри-Энн. — Оно выглядит так, словно сшито на Бонд-стрит.
По правде говоря, платье действительно было очень красивым — белый креп поверх голубого атласа. Из украшений я надела жемчужное ожерелье и жемчужные серьги, которые купил мне Рив. Мама сама сделала мне прическу, зачесав волосы назад и уложив их с помощью железных щипцов. Венок из белых роз венчал мою голову словно корона.
— Не забудь перчатки, — напомнила Салли, подавая мне длинные, до локтей, белые лайковые перчатки.
Я стала натягивать их, а девушки бросились в соседнюю комнату, из окна которой был виден парадный вход.
— Кажется, мужчины уже уезжают! — сообщила Салли, вбегая обратно. — Фаэтон и двуколка уже стоят у дверей.
— Вот они! Вот они! — донесся из соседней комнаты голос Мэри-Энн. — О, Рив так хорош собой, Дебора! Ты такая счастливая!
— А как выглядит Гарри? — отозвалась я. Мэри-Энн вернулась в мою спальню.
— Гарри тоже выглядит неплохо, — слегка покраснев, сказала она.
— О, Гарри и вполовину не такой красивый, как Рив, — небрежно заметила Салли.
Мэри-Энн покраснела еще больше.
Я подмигнула ей. Мэри-Энн закусила губу.
— Ты готова, Дебора? — спросила мама. — Мы ничего не забыли?
Взглянув в большое зеркало, я увидела там новобрачную в великолепном подвенечном платье. Неужели это я?
— Кажется, нет, — ответила я.
— Девушки, — сказала мама, — пойдите проверьте, уехали ли мужчины. Нельзя, чтобы Рив увидел Дебору прежде, чем они встретятся в церкви.
Салли и Мэри-Энн выбежали из комнаты, но вскоре вернулись и, задыхаясь, доложили, что оба экипажа отбыли.
— Значит, за нами скоро приедут, — сделала вывод мама.
— Наверное, надо спуститься вниз, — предположила я.
Мама кивнула.
Спускаясь по парадной лестнице, я чувствовала на себе взгляды слуг, и это несколько выбило меня из равновесия.
Мама, должно быть, заметила мое состояние, потому что спросила:
— С тобой все в порядке, дорогая?
Я посмотрела на нее. В своем элегантном шелковом платье, купленном в том же магазине, что и мое подвенечное, мама выглядела очень красивой.
— Я немного нервничаю из-за того, что нахожусь в центре внимания, — честно призналась я. — Когда я увижу Рива, то сразу почувствую себя лучше.
В этот момент к дому подъехал фаэтон, запряженный четверкой принадлежавших Риву великолепных гнедых. Оттуда сразу выскочили два лакея, чтобы установить ступеньки и помочь нам подняться в экипаж. Мэри-Энн и Салли уселись спиной к кучеру, мы с мамой — лицом.
— Готовы, мэм? — спросил у мамы кучер.
— Да, Роджерс, — отозвалась мама.
Фаэтон тронулся, и мы поехали в церковь Салли и Мэри-Энн всю дорогу болтали. Я всячески старалась изображать радость, но ничего не получалось — больше всего мне сейчас хотелось, чтобы представление уже закончилось. Было бы гораздо лучше, если бы все ограничилось скромной церемонией с участием только ближайших родственников.
Слава Богу, в последующие несколько дней мы будем предоставлены самим себе! Рив заблаговременно заказал номер в одном из лучших отелей Брайтона, с тем чтобы нам не пришлось провести первые дни супружеской жизни под любопытными взглядами родных и соседей. После церемонии мы ненадолго вернемся в Вейкфилд-Мэнор, поприсутствуем за свадебным столом, а потом отправимся в Брайтон, где пройдет наша первая брачная ночь.
Когда мы въехали в деревню, я увидела, что улица забита народом.
— Это те, кто не уместился в церкви, — сообщила Салли. — Помаши им рукой, Дебора.
Я послушно опустила до конца окно и помахала рукой деревенскому люду.
— Благослови вас Бог, миледи! — крикнул кто-то.
— Какая красивая! — отозвался другой.
— Спасибо, спасибо! — с улыбкой кивала я.
К счастью, впереди показалась церковь, и вскоре мы уже к ней подкатили. Спустившись на землю, мы вчетвером проследовали ко входу.
Там нас ждал лорд Брэдфорд. Именно он должен был сопровождать меня к алтарю.
На миг я пожалела, что не попросила Ричарда исполнить эту миссию.
Увидев маму, лорд Брэдфорд улыбнулся, затем перевел взгляд на меня.
— Вы прекрасно выглядите. Дебора, — сказал он
— Спасибо, — смущенно поблагодарила я. Органист играл что-то из произведений Моцарта.
— Позвольте мне проводить вас на ваше место, миссис Вудли, — учтиво произнес лорд Брэдфорд, Ободряюще улыбнувшись мне, мама подала руку лорду Брэдфорду и прошла с ним в глубь церкви.
— Рив и Гарри уже у алтаря, — сообщила, приглядевшись, Мэри-Энн. — Я вижу отсюда макушку Рива.
— Вы готовы, девушки? — спросил уже вернувшийся к нам лорд Брэдфорд.
Салли поправила волосы.
— Готовы, папа!
Мои юные подружки, с букетами в руках и подобающим случаю серьезным выражением лица, двинулись к алтарю.
Лорд Брэдфорд предложил мне руку, и мы последовали за ними.
На полпути я наконец увидела Рива. Мы оба достаточно возвышались над толпой, чтобы наши взгляды встретились и уже не отрывались друг от друга.
Заняв подобающие места, все участники свадебной церемонии повернулись к преподобному мистеру Торнтону, стоявшему на нижней ступени алтаря. И он серьезным и проникновенным голосом начал службу:
— Возлюбленные мои, сегодня мы собрались, чтобы перед лицом Господа и в присутствии наших прихожан соединить священными узами брака этого мужчину и эту женщину…
Я глубоко, судорожно вздохнула. В церкви было очень жарко — ведь собралось столько народу, — и под короной из роз, которую мы столь надежно прикололи к волосам, уже проступила испарина.
Закончив вступление, мистер Торнтон строго посмотрел на нас с Ривом:
— Я требую от вас обоих, как на Страшном суде, открыть все тайны своего сердца, и если существуют препятствия для вашего соединения в законном браке, предлагаю объявить их.
Я взглянула на Рива, словно ожидая от него каких-то слов.
Но он только серьезно смотрел на мистера Торнтона, и тогда я тоже перевела взгляд на священника.
Наступила пауза, затем мистер Торнтон, адресуясь к Риву, торжественно произнес древние слова принятого в англиканской церкви свадебного обряда:
— Хочешь ли ты взять эту женщину в законные супруги и жить с ней по Божьему соизволению в священном браке? Будешь ли ты любить ее, заботиться о ней, почитать ее и беречь ее в дни скорби и радости и, отказавшись от других, хранить, пока вы оба живы, верность ей одной?
Взглянув на меня, Рив тихо сказал:
— Да.
Тогда мистер Торнтон переключил свое внимание на меня. Он спросил меня, буду ли я подчиняться Риву и служить ему, буду ли я любить, почитать и беречь его — все то же самое, о чем он только что спрашивал Рива насчет меня. Когда он закончил, я твердо и уверенно сказала да.
Мы с Ривом посмотрели друг на друга и не отводили взглядов, пока священник не спросил:
— Кто отдает эту женщину в жены этому мужчине?
Лорд Брэдфорд сделал шаг вперед.
Тогда Рив взял меня за правую руку, и мы произнесли слова клятвы.
Склонив головы, мы опустились на колени. Помолившись за нас, преподобный Торнтон снова соединил наши руки.
— Тех, кого соединил Бог, да не разлучит человек, — объявил он.
Мы с Ривом стали мужем и женой.
Когда мы вернулись в Вейкфилд-Мэнор, украшенная белыми розами утренняя столовая была забита людьми. На столе перед окном возвышался свадебный торт, на выходящей в сад террасе на двух длинных столах была выложена различная снедь, возвышались бутылки шампанского.
Встретив нас у двери, мой брат пожал Риву руку, поздравил его, а затем нагнулся и поцеловал меня в щеку.
— Желаю тебе счастья, Дебора, — сказал он.
— Спасибо, Ричард, — улыбнулась я.