— Я думал, он в Гэмпшире.
По-прежнему не глядя на кузена, Гарри провел кончиком ботинка по гравию.
— Он уехал оттуда несколько дней назад, и с тех пор никто о нем не слышал.
— Деб рассказала мне о произошедшем той ночью, — твердо заявил Рив, — так что нечего ходить вокруг да около.
Гарри вопросительно взглянул на меня. Я молча кивнула.
— А что тогда случилось, Дебора? — испуганно спросила Мэри-Энн.
Ей никто не ответил.
— Он пытался изнасиловать Дебору, — после долгой паузы выдавил Гарри.
— Не было никакой пьяной драки в Фэр-Хейвене. Роберт проник в комнату Деборы и напал на нее. Услышав крики, прибежала миссис Вудли и ударила Роберта вазой по голове. Вот почему мой отец отослал его в Гэмпшир и запретил приезжать на свадьбу.
— Боже мой, Дебора! — ужаснулась Мэри-Энн. — Какой кошмар тебе пришлось пережить!
— Да, это действительно был кошмар, — согласилась я.
Рив по-прежнему сжимал мою руку.
— Не думаю, что Роберт снова попытается сделать что-нибудь подобное,
— как можно рассудительнее заметила я. — Он должен понимать, что если что-то случится с Ривом или со мной, он первым будет на подозрении.
Выражение лица Гарри меня испугало.
— Роберт собой не владеет, Дебора, — с горечью сказал он. — Мне это стало ясно, когда он напал на тебя. — Он провел рукой по глазам, словно пытался стереть представшую перед ним картину. — Его словно разъедает изнутри эта дикая ненависть к Риву. В нем и раньше чувствовалась склонность к жестоким поступкам, но теперь… — Он перевел взгляд на Рива и мрачно повторил:
— Теперь он совершенно собой не владеет.
Рив промолчал.
— Не понимаю, — грустно покачала головой Мэри-Энн. — Почему он тебя так ненавидит, Рив?
— Не знаю, — ответил Рив.
— Моему отцу всего сорок шесть, — сказал Гарри. — Даже если ты умрешь, ему еще очень долго придется ждать титула графа Кембриджского. Роберт должен это понимать.
Сорок шесть! Рив говорил мне, что ему по меньшей мере пятьдесят.
— Возможно, твоему отцу тоже следует поберечься, — хмуро заметил Рив.
У Гарри от удивления вытянулось лицо.
— Ты это серьезно, Рив?
— Неизвестно, что у Роберта на уме. Воцарилось напряженное молчание. Выйдя наконец из задумчивости, Рив обернулся ко мне.
— Нам надо принять меры предосторожности, — заявил он, — и главная из них заключается в том, что ты никогда не должна оставаться одна. Ты слышишь меня, Деб? Роберт уже сделал одну попытку. Нет оснований полагать, что он не накинется на тебя снова.
Я никогда еще не слышала, чтобы он говорил таким властным тоном. Даже, можно сказать, диктаторским.
— Я слышу тебя, Рив, — мягко ответила я. Голос Салли зазвучал ближе, и Гарри поспешно заявил:
— Не хочу вмешивать в это дело мою сестру и Эдмунда.
Рив кивнул, и через минуту я уже весело щебетала о том, что хочу когда-нибудь снова приехать в Брайтон и осмотреть как следует резиденцию принца.
Чтобы переодеться на ночь, я прошла в гардеробную, а Рив остался в спальне. Когда я вернулась, Рив стоял перед камином, задумчиво глядя на индийских слонов. На нем был элегантный халат из черного шелка. По опыту я уже знала, что под этим халатом ничего нет.
Услышав, как открывается дверь гардеробной, Рив обернулся.
На мне была ночная рубашка из белого батиста, а волосы Сьюзен уложила так, что они свободно ниспадали на спину.
— У тебя волосы как лунный свет, — заметил Рив. Эти ласковые слова столь контрастировали с мрачным выражением его лица, что я забеспокоилась, у
— Ты думаешь, Роберт отважится вернуться сюда после того, что натворил!!? — нерешительно спросила я. Выражение лица Рива не изменилось.
— Он может не возвращаться в дом, но что помешает ему укрыться неподалеку — в каком-нибудь тайном убежище?
Я вздрогнула, как от холода, хотя в спальне было тепло.
— Еще раз повторяю: ты ни на минуту не должна оставаться одна, — сказал Рив.
— Думаю, мне ничего не угрожает, Рив, — возразила я. — Роберт сказал, что хотел мной овладеть только для того, чтобы опередить тебя.
— Боже мой! — в отчаянии воскликнул Рив и закрыл глаза.
— Меня беспокоишь ты, — продолжала я. Открыв глаза. Рив протянул ко мне руки, и я благодарно к нему прижалась.
— Разве ты не видишь, Деб? — Он крепко обнял меня. — Роберт хочет стать графом Кембриджским. Теперь, когда мы поженились, ты для него — угроза номер один.
— Не понимаю, — покачала головой я.
— Если ты родишь сына, — мрачно продолжал Рив, — то Роберт полностью лишится прав наследования.
Он был так напряжен, что я буквально чувствовала, как вибрирует его тело.
— Боже мой, Рив, но мы еще и недели не женаты!
— Бывает достаточно и одного раза, — так же мрачно сказал он.
Я прижалась щекой к его плечу.
— Я буду осторожна, — стараясь его ободрить, пообещала я.
Но Рив нисколько не успокоился.
— Нельзя мне было на тебе жениться. Сделав это, я подверг тебя риску…
Ну хватит!
Вырвавшись из его объятий, я бросила на него бешеный взгляд:
— Никогда больше этого не повторяй! Ты слышишь, Рив?
Он посмотрел на меня, и сквозившее в его глазах уныние мне сильно не понравилось.
— Ты — лучшее, что есть в моей жизни, — заявила я. — Я люблю тебя.
Казалось, мои слова его не очень убедили. Я решила, что пора сменить тему.
— Да, кстати, сегодня ты говорил мне, что Бернарду пятьдесят, но, по словам Гарри, ему только сорок шесть. Мои слова как будто совершенно сбили его с толку.
— Пятьдесят, сорок шесть — какая, к черту, разница, Деб?
— Разница в целых четыре года! — строго заметила я. Его наконец озарило.
— А, так мы снова говорим о Бернарде и твоей матери?
— Вот именно.
Сунув руки в карманы халата, он пожал плечами:
— Ну, даже если Бернарду действительно нравится твоя мама, что в этом плохого?
— Все плохо! Боже мой, Рив, вспомни, как он обращался с тобой все эти годы!
— Он пытался сделать из меня человека, Деб, — неожиданно сказал Рив.
— Знаешь, Бернард вовсе не так уж плох.
— Может, и так, — отрезала я, — но не настолько хорош, чтобы быть рядом с моей матерью Мы замолчали. Мой взгляд не отрывался от треугольного выреза халата, обнажавшего сильную шею и часть груди, поросшую жесткими темными волосами
— А кто же подходит миссис Вудли, Деб? — задумчиво посмотрев на меня, спросил Рив. Я оцепенела.
— Во всяком случае, не твой дядя!
— Твоя мать вправе снова выйти замуж, если захочет, — по-прежнему глядя на меня, мягко заметил Рив. — Ты не должна рассчитывать, что остаток жизни она посвятит только тебе.
Моя голова дернулась, словно Рив нанес мне удар по подбородку.
— Я никогда на это не рассчитывала! — свирепо фыркнула я.
Рив промолчал, продолжая смотреть на меня с каким-то странным выражением, которое мне вовсе не нравилось.
— Вы так долго прожили вдвоем, что, как я понимаю, сблизились больше, чем это обычно бывает между матерью и дочерью…
Я прервала его:
— Стоп! Мне очень жаль, что я подняла эту тему. Мне просто кажется, что моя мать и лорд Брэдфорд друг другу не подходят, вот и все.
Поставив таким образом точку, я повернулась к нему спиной и отошла к окну. Фонари во внутреннем дворе погасли, и сад погрузился в полную темноту.
— Что ж, ладно, — уступил Рив.
Ты последний, кто вправе рассуждать о чьей-то матери, — мысленно произнесла я.
Но когда я поймала себя на этом, мне стало больно и стыдно.
Отвернувшись от окна, я улыбнулась:
— Извини, что я так на тебя набросилась. Я не хотела. Рив снова протянул ко мне руки.
— Люби меня, Деб, — дрогнувшим голосом сказал он. — Люби меня.
Я упала в его объятия.
Он крепко-крепко меня обнял, и хотя мне было больно, я не протестовала. По моему телу молнией пробежала дрожь.