— Пенелопа, успокойся, пожалуйста, — сказал он, подступая ко мне.
— Нет, Дерек, я не могу. Это чертово безумие. Ты ведь это понимаешь? Она спятила! Она играла нами обоими, а теперь ты думаешь, что она носит твоего ребенка?
Оглянувшись на Тиффани, я сказала:
— Я беспокоилась о ней. Я поехала к ней домой, чтобы проверить ее, потому что она не отвечала на мои сообщения.
Тиффани ахнула, пока слезы продолжали катиться по ее щекам. Я не верила ни единой слезинке.
Дерек провел руками по своим коротким волосам и вздохнул.
— Пенелопа.
Я сделала еще один шаг назад, и правда ударила меня прямо в живот. Все это время он просил меня вернуться. Он такой же больной, как и она.
— Нет, Дерек. Это твоя жизнь. Делай, что хочешь.
Повернувшись к Тиффани, я сказала ей:
— Ты знаешь, что он умолял меня принять его обратно? Конечно, ты знаешь. Я рассказывала тебе все, — я заметила, как она сжала челюсть, и это только подстегнуло меня: — Вот почему ты забеременела? Чтобы удержать его?
Я сказала Дереку в лицо:
— Знаешь что? — я подняла вверх руки. — Не знаю, почему я вообще здесь. Вы, ребятки, заслуживаете друг друга.
В этой комнате было столько предательства, что оно душило. И я сбежала от них так быстро, как только могла.
Я обнаружила себя у двери Брендона в поисках избавления. Я не могла пойти домой и не могла оставаться одна. Мне нужно было забыть о боли хотя бы ненадолго. Протянув руку, я легонько постучала и стала ждать, молясь о том, чтобы он был один.
Брендон открыл дверь в одних джинсах, и когда посмотрел на меня, его взгляд ожесточился:
— Что случилось?
Я покачала головой и посмотрела в коридор, пытаясь скрыть подступающие слезы.
— Проходи, — сказал он, отступая и пропуская меня.
У него в квартире было тихо, и я заметила открытую книгу на диване, где он обычно сидел. За окном светило солнце, отбрасывая глубокие тени по комнате.
Прежде чем он успел бы задать еще вопросы, я повернулась и поцеловала его в грудь. Он провел пальцами по моим волосам, его сердце тяжело билось под кожей. Брендон отстранил мою голову и молча стал изучать мое лицо. Я знала, что он видел боль в моих глазах, но спрашивать о ней не стал.
Склонившись, он прижался губами к моим, и я придвинулась ближе, нуждаясь в большем. Он скользнул руками по моей спине, а я обернула своими его шею. Наш поцелуй разгорался.
Подхватив меня, Брендон отнес меня в спальню, бросил на кровать и снял с себя штаны. Я быстро разделась и швырнула одежду на пол, пока он надевал презерватив, а потом забрался на меня.
Он устроился между моих ног, и я оцарапала ногтями его спину, когда он прижался ко мне членом. Мы не отводили взгляда друг от друга, пока он входил в меня, и в наших глазах отражалось ошеломляющее чувство нашей связи. Брендон опустил взгляд, чтобы смотреть, как он выходит и толкается обратно. Я ощутила, как он отстраняется, отделяя то, что мы делаем, от того, что чувствуем.
Протянув руку, я заставила его посмотреть на меня и, заглянув в его глаза, сказала:
— Мне нужно, чтобы это что-то значило, Брендон. Прошу тебя. Только в этот раз, пускай это что-то значит.
У него потемнели глаза, и он впился в меня взглядом. А затем погрузился глубже. Я раскрыла губы, начав тяжело дышать, и теплые слезы покатились из моих глаз на подушку. Я видела, как он изо всех сил пытается дать мне то, о чем я попросила, как пытается притвориться.
Я просто хотела, чтобы кто-то хотел меня, скучал по мне, когда меня не было. Я хотела любви. Это было всем, чего я когда-либо хотела.
Я видела трепет во взгляде Брендона, пока он смотрел, как я ломаюсь под ним, умоляя исцелить меня. Я закрыла глаза и прикрыла лицо руками, когда рыдания вырывались из моего рта. Что-то умирало внутри меня, что-то, что никогда не вернется.
Я почувствовала, как Брендон вышел из меня, разделяя нас, и открыла глаза. Он сел на колени, наблюдая за мной, пока я изо всех сил пыталась успокоиться.
— Мне жаль. Я не должна была…
Я не могла смотреть на него. Я использовала Брендона, пытаясь заполнить дыру в своем сердце, образовавшуюся от отсутствия любви.
Поднявшись с постели, я оделась так быстро, как только могла. Слезы по-прежнему струились по моему лицу, я ловила ртом воздух. Я ужасный человек. Брендон этого не заслуживал. Он не сделал ничего плохого.