На этот раз я хотела большего.
— Что ты со мной делаешь? — простонал он, направляя себя, и затем вошел в меня.
Я запрокинула голову. Я была такой мокрой и нетерпеливой, принимая его, и знала, он чувствовал то же, что и я — блаженство.
— Блядь, Пенелопа, — зарычал он прямо мне в ухо.
Он медленно вышел, затем ворвался обратно, и у нас перехватило дыхание.
— Никогда не хочу останавливаться, — выдохнул он, подчеркивая каждое слово движением бедер.
Я не могла ответить. Я была слишком поглощена им и нами. У меня закатились глаза. Пока Брендон входил глубоко в меня, я обхватила его за бедра и чувствовала себя, словно наркоманка, принявшая дозу. Я ощутила, как он впился зубами в мое плечо, и как напряглись его мышцы. Он собирался кончить. Брендон никогда не кончал раньше меня.
— Черт возьми. Не двигайся.
Я старалась не шелохнуться, задыхаясь под ним, но тело меня не слушало. Мои внутренние мышцы сжались вокруг него, и я ощутила его дрожь.
— Черт. Я сейчас кончу. Ты близко?
— Да. Боже, да.
— Хорошо.
Брендон выпрямился, а я легла на стол, когда он поднял мои ноги и свел их вместе. Я так громко стонала, что стоны эхом отражались от стен. Он обхватил руками мои бедра и подтянул их ближе. Я была такой узкой, а он таким твердым. Трение между нами было воспламеняющим. Толкаясь в меня, он потерял контроль, и я вслед за ним. Мы кончили вместе где-то в другом мире, в моменте, созданном лишь нами обоими.
После того, как приняли ванну и прибрались, мы с Брендоном сели за обеденный стол. Он курил сигарету, а я старалась не пялиться на него. Я знала, что наше время ограничено, и хотела запомнить это. Я хотела запомнить каждую его частичку.
— Что? — спросил он с кривой ухмылкой.
Я покачала головой и убрала за ухо волосы.
Мне следует поговорить с ним об этом. Я должна спросить, почему у нас не могут быть нормальные отношения, почему мы не можем принадлежать друг другу, но я боялась ответов, которые он мог мне дать. Легче было притвориться, что будущего не существует, и все, что нам нужно, это настоящее. И, признаться честно, я боялась спросить себя, что бы сделала, если бы он хотел, чтобы я принадлежала ему.
— Сходишь со мной кое-куда? — спросила я, застенчиво улыбнувшись ему.
Он прищурился, наблюдая за мной сквозь дым.
— Конечно.
Мне безумно нравилось, что он никогда не задавал вопросов. Он согласился просто потому, что знал, что я хочу этого.
Я встала и затянула волосы обратно в хвостик.
— Обувайся, — сказала я, надевая шлепанцы.
Брендон усмехнулся моему внезапному волнению и сжал сигарету зубами, наклонившись обуть свои ботинки. Мне было невтерпеж, поэтому я опустилась перед ним на колени и завязала ему шнурки. Он позволил мне все сделать, откинувшись назад и делая новую затяжку. Когда я подняла на него взгляд, он улыбался мне с самым прекрасным загадочным взглядом.
— Пошли.
Он последовал за мной на улицу и встал рядом, когда я отцепляла свой велик.
— Помнишь, как я спросила у тебя, не хочешь ли прокатиться? — я посмотрела на него через плечо.
Брендон рассмеялся.
— Да ты шутишь.
— Не говори так, если ты не всерьез, помнишь?
Я села на велик, опершись двумя ногами о землю, и одарила его манящей улыбкой.
Он пожал плечами.
— Ладно. Сделаем это.
Брендон обошел меня и встал ко мне спиной, расставив ноги над передним колесом и опуская руки на руль позади себя.
— Готова?
Я широко развела ноги, пытаясь поймать равновесие на велосипеде, в это время Брендон приподнялся на руках и сел передо мной.
— Ого. Черт, — смеясь, произнесла я, когда велик начал заваливаться набок.
Брендон опустил ноги, успев поймать себя перед тем, как поздороваться с асфальтом.
— Ты это раньше делала? — спросил он, глядя на меня.
Я вернула велосипед на место.
— Да, когда мне было где-то десять, и с сестрой, а не с накачанным двухметровым мужиком.
— Почти двухметровым, — поправил он, снова устраиваясь у руля. — Так, на счет три ты начинаешь крутить педали.
— Ладно.
— Раз. Два. Три.
Он поднялся в тот момент, когда я надавила на педали, и после парочки колебаний, я, наконец, поймала равновесие, и мы поехали.
— Я ничего не вижу! — кричала я, смеясь.
Мы всего-то поднялись на небольшой холм, а мои ноги уже горели. Велик так медленно двигался. Брендон просто спрыгнул, и я остановилась, абсолютно запыхавшись.