Хуже всего было то, что они сами сгибались от боли. Маэс попробовал отстранить Роя, заставить отдохнуть. Как бы не так: сэр Мустанг сцепил зубы, вложил в глазницу тканевый тампон, пропитанный обезболивающей мазью, перевязал его через голову чем попало, какой-то веревкой, и принялся помогать другу. Именно Рой первым обратил внимание: когда порезы промыли, выяснилось, что теперь тело Лизы покрывал узор, похожий на тот, что навеки отпечатался на полу «алхимической» пещеры.
Они закончили перевязку, и тут же Маэс, бледный, как смерть, рухнул рядом с ней и снова закашлялся кровью, обильно лакировавшей его подбородок.
— Что с тобой?! — Рой схватил его за плечо. — Хьюз, в чем дело…
— Отстань, сэр Рой… — Маэс скинул его руку и уронил голову в высокую зеленую траву, все еще влажную от росы: только тут Рой сообразил, что ритуал они проводили на восходе, чтобы в пещеру попадал нормальный свет, и сейчас еще только раннее утро. Даже в воздухе пахло по-утреннему и по-утреннему фыркали лошади.
— Я… сосну немного… — Маэс сжал зубы. — Ты как… в состоянии… последить за нашим… пленником?..
«Пленником?» — подумал Рой как-то холодновато, но, в общем, ему было все равно, как называть этого мальца. Он кивнул и заверил Хьюза, что даже с одним глазом его способностей хватит, чтобы оборонить их всех от безоружного ребенка… А потом его еще хватило помочь Маэсу добраться до того места, где они вчера устроили лежанки под редкостной для местных елей рябиной. Хьюз заснул моментально; крохотный кустик ириса склонился над вытянутой в сторону загорелой кистью.
Легендарный алхимик из далекого прошлого Аместрис, призванный ценой невероятных усилий и жертв, завернувшись в одеяло Роя, сидел у дымящего костра, прихлебывал грог из деревянной кружки и выглядел как нахохлившийся мрачный подросток, которого подняли с кровати чуть свет, вытащили невесть куда и предъявили невесть какие претензии. Собственно говоря, все это не слишком отличалось от истины.
— Значит, тебя зовут Эдвард Элрик… — произнес Рой, садясь напротив.
— Угу, — кивнул мальчик.
— И ты алхимик?
— Точно.
— И ты из прошлого?
— Ну, не знаю точно, откуда я, но там, где я жил, ни о какой «Новой эре» не слышали. И ни о каких королях тоже. Аместрис правил фюрер, опираясь на армию.
Мустанг прикрыл глаза. Порыв неожиданно холодного ветра встрепал верхушки упрямой травы на лужайке, взъерошил его волосы, чересчур отросшие в последнее время — под шлем придется состригать… О фюрерах — военных правителях, державших народ в страхе до Катастрофы — он не только читал в запрещенных книгах: о них же говорили и священники в официальных проповедях, расписывая преимущества королевской власти. Так что пока все сходилось. Но ему не хотелось, просто не хотелось верить, что этот мальчишка — все, что они получили. Хотя у него действительно волосы и глаза золотого цвета…
Впрочем, кто их знает, этих бессмертных алхимиков?.. Вдруг он тысячу лет вечно молодой.
— Скажи, а ты и впрямь научил ксингов алхимии?
— Не, но я этого парня знаю, — безразлично бросил юноша. — Тот еще мудак.
— А как ты попал во врата?
— Да, была там одна… заварушка.
— Сколько тебе лет?
— Хватит уже, а? — окрысился он. — Да, я ниже среднего, но я не коротышка! И мне шестнадцать, черт подери!.. Ну, почти. Или уже… я совсем запутался… — он нахохлился еще сильнее.
Мустанг хлопнул себя по лбу и, не в силах сдерживаться, мелко, горько засмеялся, сползая по бревну — о, как они вчера обсуждали на этих бревнах сегодняшнее мероприятие — на сырую, холодную землю.
— Эй, ты чего? — подозрительно спросил парень. — Эй… Рой!
— Ничего, — Мустанг взял себя в руки, вытер слезы. — Просто я десять лет угробил на то, чтобы разыскать и пробудить дух древнего алхимика… я чуть друзей своих не убил ради этого… а в итоге… ладно, — он скривил губы и снова уселся на бревно. — Не бери в голову, парень, это не твоя вина. Так, что же нам с тобой-то делать… Ты мечом, наверное, не владеешь?
— Эй, — бросил юноша, игнорируя вопрос, — а зачем вам нужен алхимик, да еще и древний и легендарный? Что, своих не хватает? Или сам разучился?
— Откуда ты знаешь, что я алхимик? — насторожился Рой.
— Да, тебе совсем крышу унесло… Что, трудно, что ли, догадаться, кто проводил обряд? А ты что, это скрываешь? Что, у вас реально алхимиков не осталось? Алхимия опять под запретом? — у него, кажется, загорелись глаза.