- Будьте добры сказать нам, как пройти в артистическую. Мы хотим засвидетельствовать свое почтение мадам Стелле.
Швейцар оглядел их критическим взглядом. С такими людьми не обязательно быть особенно вежливым.
- Ее там нет.
- Разве она уже ушла? Я думал, что в два часа она выступает еще раз?
- Правильно. Они, наверно, в баре сидят.
- По-моему, худого в том не будет, если мы заглянем туда, Карло, заметила старушка.
- Хорошо, дорогая, - ответил он, налегая на раскатистое "р".
Они медленно поднялись по широкой лестнице и вошли в бар. Здесь не было никого, кроме помощника бармена и одной парочки, сидящей в креслах в углу. Старушка сразу же отпустила локоть мужа и засеменила к ним, еще издали протягивая обе руки.
- Здравствуйте, милочка. Я сижу там и чувствую, что просто непременно должна поздравить вас, ведь я тоже англичанка. И потом я сама выступала. У вас отличный номер, моя милая, вы заслужили этот успех. - Она повернулась к Котмену. - А это муж ваш?
Стелла поднялась из кресла и с застенчивой улыбкой смущенно слушала говорливую даму.
- Да, это Сид.
- Очень приятно, - сказал он.
- А вот это мой, - сказала старушка, легонько поведя локтем в сторону своего беловолосого спутника. - Мистер Пенецци. На самом-то деле он граф, а я по всем правилам графиня Пенецци, но мы теперь опускаем титул, с тех пор как кончили выступать.
- Может быть, вы выпьете с нами? - предложил Котмен.
- Нет, нет, позвольте нам угостить вас, - затрясла головой миссис Пенецци, опускаясь в кресло. - Карло, закажи.
Подошел бармен, и после небольшого совещания были заказаны три бутылки пива. Стелла пить отказалась.
- Она никогда ничего не пьет до второго выступления, - объяснил Котмен.
Стелла была маленькая хрупкая женщина лет двадцати шести, со светло-каштановыми волосами, коротко подстриженными и завитыми, и серыми глазами. Она подкрасила губы, но румян у нее на щеках почти не было, она казалась бледной. Ее нельзя было назвать красивой, но у нее было нежное, аккуратное личико. Одета она была в простое вечернее платье из белого шелка. Принесли пиво, и мистер Пенецци, человек, очевидно, не очень разговорчивый, сделал несколько больших глотков.
- А вы с чем выступали? - вежливо спросил Котмен.
- Миссис Пенецци устремила на него взгляд своих живых, густо подведенных глаз и обратилась к мужу:
- Скажи им, кто я, Карло.
- Женщина Пушечное Ядро, - провозгласил он.
Миссис Пенецци радостно заулыбалась и по-птичьи быстро перевела взгляд с Котмена на Стеллу. Оба с недоумением глядели на нее.
- Флора, Женщина Пушечное Ядро, - повторила она.
Она так явно рассчитывала поразить их, что они просто растерялись. Стелла озадаченно взглянула на своего Сида. Он поспешил на помощь.
- Это, верно, было еще до нас.
- Конечно, до вас. Ведь мы ушли со сцены как раз в тот год, как умерла покойница королева Виктория. Наш уход тоже вызвал целую сенсацию. Вы наверняка слышали обо мне. - Но на их лицах ничего не обозначилось; голос ее зазвучал жалобно: - Но ведь у меня был потрясающий успех. Я в старом "Аквариуме" выступала, народ туда валом валил. Все самые блестящие люди приезжали меня смотреть. Принц Уэльский, да и вообще, кого там только не было. Весь город обо мне говорил. Правда, Карло?
- Благодаря ей в "Аквариуме" целый год были полные сборы.
- Это у них был самый эффектный номер за все время. Я вот не так давно взяла и поехала представилась леди Де Бат. Знаете, Лили Лэнгтри? Она тогда здесь жила. Так она меня прекрасно помнила. Она сказала, что видела меня десять раз.
- А что вы делали? - спросила Стелла.
- Мною выстреливали из пушки. Поверьте, это была настоящая сенсация. А после Лондона я объездила со своим номером весь мир. Да, моя милая, теперь я женщина старая, не спорю. Мистеру Пенецци вот семьдесят восемь лет исполнилось, да и мне уже за семьдесят, но когда-то мои портреты были расклеены по всему Лондону. Леди Де Бат сказала мне: "Дорогая моя, вы были такой же знаменитостью, как и я". Но ведь знаете, какая у нас публика, увидят что-нибудь хорошее, так восторгаются, да только подавай им все время новенькое, а то им надоедает и они перестают ходить. Так будет и с вами, моя милая, так было и со мной. Это никого не минует. Но у мистера Пенецци всегда была голова на плечах. Он сызмальства артистом. В цирке. Он был шталмейстером, когда я с ним познакомилась. Я тогда выступала в акробатической труппе. Акробаты на трапеции, знаете? Он и сейчас еще видный мужчина, но посмотрели бы вы на него тогда: в русских сапогах и бриджах, в облегающем сюртуке со шнурами по всему переду, щелкает своим длинным хлыстом, а лошади у него скачут по арене круг за кругом, - я красивей мужчины в жизни не видывала.
Мистер Пенецци ничего не сказал, но задумчиво покрутил свои огромные белые усы.
- Ну и вот, как я сказала, он не из тех, кто без толку швыряется деньгами, и, когда нам не могли больше устроить ангажемент, он говорил: "Давай перестанем выступать совсем". И правильно: ведь если ты первая звезда в Лондоне, после этого обратно в цирк на простую работу не вернешься, а мистер Пенецци ведь граф, ему надо о своем достоинстве помнить, - вот мы и уехали сюда, купили дом и открыли пансион. Мистер Пенецци всегда об этом мечтал. Мы уже тут тридцать пять лет как обосновались. И дела у нас шли неплохо, только вот последние года два-три, как случился кризис, стало похуже, да и клиенты теперь пошли совсем не те, что были, когда мы только начинали, все им чего-то надо: то подавай электричество, то водопровод в комнатах, а то вовсе бог весть что. Дай им нашу карточку, Карло. Мистер Пенецци сам стряпает, и если когда-нибудь вам захочется настоящего домашнего уюта вдали от дома, вы теперь знаете, где его найти. Я люблю артистов, и у нас с вами будет о чем поговорить, моя милая. Я так считаю, кто был артистом, тот всегда артист.
Вернулся старший бармен, отлучавшийся поужинать. Он увидел Сида.
- Мистер Котмен, вас искал мистер Эспинель, хотел непременно вас видеть.
- Вот как? А где он?
- Поищите, он где-то здесь.
- Ну мы пойдем, - сказала миссис Пенецци, поднимаясь. - Заходите к нам как-нибудь позавтракать. Я бы показала вам мои старые фотографии и газетные вырезки. Подумать только, вы даже не слышали про Женщину Пушечное Ядро! Да я была настоящая достопримечательность, все равно как лондонский Тауэр!
Миссис Пенецци не обидело, что эти молодые люди даже не слышали о ней. Ее это просто забавляло.
Они распрощались, и Стелла снова опустилась в кресло.
- Сейчас допью пиво, - сказал Сид, - и пойду узнаю, что нужно Пако. Ты здесь останешься, детка, или подымешься к себе?
Она сидела, крепко сжав кулаки. На вопрос она не ответила. Сид взглянул на нее и поспешно отвел глаза.
- Эта старушенция просто прелесть, - жизнерадостно продолжал он. - Вот комичное создание! А ведь она нам, кажется, правду рассказала. Хотя трудно поверить, ей-богу. Представить себе, что лет этак сорок тому назад за ней весь Лондон бегал. А она-то думает, что ее и теперь помнят, вот забавно. Никак в толк не могла взять, что мы о ней даже и не слыхали.
Он снова взглянул на Стеллу, украдкой, чтобы она не заметила, что он на нее смотрит. Она беззвучно плакала. Слезы катились по ее бледному лицу.
- Ты что, девочка?
- Сид, я не могу прыгать сегодня второй раз, - всхлипнула она.