Короче. Когда приземлился понял, что я небольшой остров в озере Виктория за всю Африку принял. А пока планировал, протрезвел окончательно. Повезло, мягко сел в болото. А в нем камышовые конги живут, на болоте посреди озара. Это я потом узнал. Они с восемнадцатого века белого человека не видели. Последний, кто у них был, в колодки их соплеменников заковал и вывез по уговору с вождем конгов. Расплатился стеклянными бусами. Между прочим нам сейчас больше перепадает от цивилизованного мира за наших технарей, что уезжают, народ даже сникерсы попробовал. Гуманно с нами с россиянцами англосаксы обращаются. Грех скулить таким патриётам как ты, Никита.
Рассказчика вновь перебили.
– Василий, ты отвлекаешься в сторону.
– Не буду, не буду. Одним словом, сижу по горло в воде. Не вода, а тина одна. Я уж утонуть собрался, когда появились на лодках аборигены. Чунга-Чанга приветствуют. А я знаю перевод, головой мотаю нет, не надо. В общем выдернули они меня как репку из болота и на чистейшем арамейском языке, спрашивают:
– ять… ять… ять… как тебя брателла, звать? Василий, говорю, Генерал. Уважают, скажу я вам наших генералов даже в джунглях и болотах Африки. Загалдели: «генерал, генерал»! В чистую протоку привезли меня, грязь смыли, а потом вождю племени представили. А вождь у них представьте женщина. Полный матриархат. Днем еще куда ни шло, а вот ночью ей, этой черной амазонке, приспичило белого продолжателя рода зачать. Укладывает меня рядом с собой на ложе и обещает три моих желания исполнить в ответ на ее одну просьбу. Я про ее просьбу не спрашиваю, а сразу свои три желания выкатываю: первое, что для меня слишком большая честь стать здесь продолжателем ее рода; тут же озвучиваю второе пожелание – не могла бы она меня отправить на материк; и почти сразу третью просьбу выкатываю – дай горсть алмазов, что я сверху с самолета видел.
Все сделаю, говорит, только и ты мою просьбу выполни. Возьми мою любимую внучку Эдит в жены. По-вашему она королева. Красавица и университет Патриса Лумумбы у вас закончила. Был у нее в Москве один генерал, не ты ли это? У меня непроизвольно шея вытянулась. Как скажешь вождю, то ты не тот генерал? В котле сварят. Соглашаюсь сразу. Ведите, говорю, вашу Эдит, я тот генерал. Смотрю, факелы запалили, несут на носилках кого-то. Вглядываюсь со страхом и вижу, вся в золоте и бриллиантах чернокожая Нефертити на троне из слоновой кости сидит. У меня челюсть так и отвисла. А мне пинка сзади два чернокожих амбала дают, и шею пригибают, кланяйся мол. А грудные клетки у каждого, помощней чем у коня Буденного.
– Ты кто? – спрашивает меня Нефертити.
– Я, – отвечаю, – Василий Генерал.
– И документ есть, что генерал?
– Естественно! – отвечаю. И протягиваю ей паспорт и правительственную телеграмму, где мне орден полагается. Телеграмма ее добила, и особенно то, что с паспортом мои наградные данные сходится. Такое ведь и спьяну не придумаешь. Брык она с трона и мне в объятия. Я тебя, говорит, всю жизнь ждала. Бери у меня, что хочешь, самое драгоценное! Список я написал из того, что хочу. Таможня потом девяносто процентов, конечно, конфисковала, но десять процентов осталось.
– Золото оставили?
– Да, да! Мне мое золотце оставили и трон. Гражданство российское ей сразу дали. Моя Эдит теперь первая законная российская королева. Когда вам дверь откроют, вы ее на родном языке поприветствуйте – Чунга-Чанга. Чунга-Чанга и поклонитесь в ноги.
Когда Эдит открыла гостям дверь эти идиоты так и сделали, стали кланяться.
– Чунга-Чанга!
– Чунга-Чанга!
Наливочки с крокодильим хвостом кое-кому, видимо, захотелось.
Нежданные гости были поражены. Жена у Васьки Генерала Эдит действительно оказалась писаной красавицей. Только белой, белой! Фурор был полнейший. Смеялись все почему-то над Никитой. Он затаил обиду на Ваську Генерала. Авось еще представится случай отыграться, выставить его идиотом.
Васька Генерал переспросил Никиту:
– Каким ветром, говоришь, меня занесло на выставку? Понимаешь, друг, соседка по лестничной площадке квартиру сдала очередному клиенту, а он такой писаный красавчик оказался. Я, конечно, свою Эдит ни к кому не ревную, у меня даже в мыслях этого нет, но как говорили древние философы Рима, доверяй и тут же проверяй. Пошла утром мусор выносить, нет десять минут, пятнадцать. Думаю, куда она запропастилась? Вышел в коридор, гляжу, а она с моим новым соседом, с Красавчиком весело щебечет. И главное смеются оба. А она цветет и пахнет. Увидала меня, смутилась. Вот я и спрашиваю, на черта мне нужен такой сосед?
Никита мгновенно напрягся. Судьба подбрасывала ему возможность поквитаться с этим пустобрехом генералом самозванцем.
А Васька продолжал изливать душу.
– Мы с Эдит – не очень пара. Я мужик, лапоть деревенский. Лысеть начинаю, с брюхом как арбуз, отдышка у меня появляется, если на седьмой этаж без лифта взберусь. Но даже не это главное, а то, что она слишком умна для меня. Она меня на выставку тянет, а мне хочется футбол посмотреть, на диванчике поваляться. Скучно ей со мною. Я ведь знаю, чем это заканчивается. Увидит смазливого соседа, тары бары, то да се, в ход пойдут живые чары. Сморгнуть не успеешь, как они снюхаются. Опасаюсь я Никита… По всем параметрам мой сосед – бабник. Птицу по полету видно.
– С чего ты взял?
Василий Генерал замялся.
– Ключ у меня есть от соседской квартиры. Добыл кое-какие подтверждающие мою версию доказательства. Записку его к хозяйке. В блокноте нашел. Черновик. Он в дамском клубе или работал или подрабатывал. Представляешь, что пишет? «Уезжаю в Монте-Карло. Будешь в тех краях, заходи в клуб «Элитные услуги». По старой памяти так и быть обслужу по высшему разряду. Ключи в почтовом ящике. Благодарный за науку квартирант».
– Ну, – у Никиты неожиданно загорелись глаза, – тогда сам Бог велел его к нашему делу на процент подсадить. Который твой подопечный?
Васька Генерал показал на дальний конец зала, на Федора и угрюмо заявил:
– Вон тот Красавчик, что с умным видом перед картиной стоит.
Несколько минут Никита наблюдал за Федором, а потом удовлетворенно кивнул головой:
– Ты прав. Этого фазана художественная мазня совершенно не интересует. Это стрелок по жирной дичи. Га…га….га! Моя матрона ему как раз подойдет. Сейчас я ему ее сосватаю. А ты можешь быть свободен. Вечером доложу, чем дело закончилось.
Васька Генерал недоверчиво смотрел на приятеля. Глаза его потеплели.
– Спасибо, а то дел по горло. Отчет срочно надо допечатать.
– Иди, иди! Мы еще с тобой на этом деле по звездочке заработаем.
Они пожали друг другу руки. Васька Генерал благополучно отбыл нести нелегкую службу на вверенный ему участок, а Никита достал мобильник. Он звонил художнику.
– Борода, это я, Никита. Ты вот того Красавчика в персиковом смокинге, что к тебе приближается видишь?
– Вижу.
– Это охотник за богатыми дамами. Предложи ему процент с твоей картины. Скажи, одну богатую дуру раскрутить надо. Да не скупись.
– Сколько предлагать?
– Штук десять зеленых… в месяц.
– Смеешься? Где я ему такие бабки найду?
– Платить тебя никто не обязывает. Со мной он будет дело иметь.
– Тады ладно. А дура это кто?
– Я же тебе вчера ее фотографию показывал. Аглаида Зауральская. Моя подопечная. Ты все организовал, как договаривались?