В попутке до железнодорожной станции котёнок беспокоился: темно, тряско, ещё и что-то рычит, дребезжит... Потом несколько минут относительной тишины под мерное укачивание походкой ребёнка, и снова непонятный рокот - на этот раз уже электрички. Да ещё периодическое шипение пневматики автоматических дверей и надоедливый бубнёж по громкой связи...
Впрочем, вскоре он устал, и уснул. Проспал всю дорогу, и лишь за час до прибытия начал громко мяукать и вырываться. Пространство под сиденьями было заложено сумками, общий проход приготовились загородить пять пар рук, так что котёнка рискнули выпустить под окно. И верно: сделав свои "мокрые" дела, он немедленно запрыгнул назад, зарылся в знакомую куртку, и до самого прибытия согревал детскую поясницу.
Автобус, пять минут ходу и появление в квартире, ажиотаж с поиском лотка (поддон от старого холодильника вполне, по мнению семейства, подошёл) он тоже благополучно проспал. А старший ребёнок в семье, сам того не подозревая, был признан Хозяином. Родители ещё что-то бубнили на кухне, что "Завтра пригласим знакомого ветеринара, сделаем прививку от бешенства", и что "остальные, пожалуй, не будем: всё-таки его мама сельская дворовая кошка, иммунитет должен быть на уровне, нечего травмировать лишний раз животное", но предмет разговора лишь тихо посапывал во сне в гостиной на кресле, изредка подёргивая, обёрнутыми полосатым серым хвостом, лапками.
-----
Часть первая. 1.1.
― Это просто невозможно, ― негодовала мама в кухне.
― У нас все дети исцарапаны! Нужно срочно что-то с этим делать.
У котёнка была забавная, но болезненная для окружающих привычка: когда ему хотелось играть, он хватал лапками ближайшую руку, яростно её вылизывал, а потом впивался всеми, тоненькими как иголочки и острыми как бритва, коготками и зубками. Поскольку ночевал он в комнате у старшего, а днём его утаскивали в свою младшие, угадайте с трёх раз, кому ежедневно приходилось красоваться яркими отметинами.
― Прекратите мучить кота! ― заслышав грохот, сменившийся истошными "Мяу-у-у" - ом и приглушённым писком из комнаты, прервалась мама.
― Нужно учить... ― Невозмутимо отозвался супруг.
― Вот и займись! ― на ходу, скороговоркой, выпалила жена и бросилась в комнату. Спасать, оставив определение виноватых и потерпевших на потом.
В этот раз обошлось: грохот издала всего лишь разрушенная пирамида из кубиков, слегка покосившийся книжный шкаф устоял, хотя и грозил осыпаться сборниками сказок на головы возившихся внизу двойняшек. Они пытались надеть склеенную из картона канцелярским клеем трубочку на хвост котёнку. Тот вырывался и бурно протестовал, хвост не поддавался: зазор трубочка оставляла небольшой, и против шерсти никак не налезала. Клей осыпался неряшливыми пластинками на пол. В итоге, когда мама вошла в комнату, трубочка окончательно развалилась, а взъерошенный зверь, воспользовавшись замешательством детей, серой молнией вылетел за дверь, ознаменовав освобождение громкой дробью стремительного галопа в противоположную сторону квартиры.
― И как это понимать? ― строго вопросила женщина, тщательно пытаясь скрыть так и рвущиеся наружу неуместное хи-хи-канье.
― Ну мама, мы только хотели одеть ему защитный нахвостник... ― растерянно потупились дети.
― От кого... защитный? ― удивилась та.
― ... от нас.... ― тихонько прошептала дочка.
― Вы же с папой говорили, что "кисю" нельзя тягать за хвост, а он так под руку и подворачивается, ну мы и подумали... Ну, чтобы не больно ему было ― сбивчиво попытался прийти сестрёнке на помощь младшенький.
― Так, котёнка до конца недели не трогать. Даже не приближаться, ― строго наказала, наконец взяв себя в руки, мама.
― Но он сам...
― Никаких "сам", чтобы я его у вас в руках не видела!
― А...
― И не слышала! ― решительно пресекла готовых пререкаться до последнего чад строгая родительница.