Отнести её на место — на веранду? Или Самому Старшему Кузнецову? Вот вопрос! И посоветоваться не с кем. Хвост тоже не знал, как поступить…
Макс решился, поудобнее перехватил кроссовку и потрусил по следам Самого Старшего Кузнецова.
Вниз по ступенькам веранды, мимо недостроенного вольера, где спал Амур, мимо турника, мимо клумбы с пахучими цветами — к домику с приоткрытой дверью, откуда доносилось непонятное жужжание… Вот оно умолкло, но Макс уже стоял на пороге, приглядывался и принюхивался.
Самый Старший Кузнецов сидел у окна и ковырял железкой лежащую перед ним доску. Они были кругом: доски, дощечки, досочки. Большие и маленькие, тонкие и толстые. Пахнущие по-разному, но чем-то похожие. В углу кучей лежали обрезки досок и чурбачки, которые так и просились на зуб…А у стены стояли две узкие доски, на которых Макс увидел собак!
Собаки были необычные: высокие, с острыми мордами и стоячими ушами. Рядом с ними были необычные люди: на одной доске — женщина в длинном платье и островерхом головном уборе, на другой — юноша в странной чешуйчатой рубахе до колен. Женщина улыбалась, глядя на цветы у себя под ногами. Чем-то она походила на Ташу. А юноша не сводил с неё глаз, и друг на друга смотрели их собаки.
У Макса защекотало в носу. Хотелось громко скулить от восторга, прыгать, визжать…
Но получилось только тявкнуть.
Самый Старший Кузнецов вздрогнул и оглянулся.
— Тьфу ты! Чуть не порезался… Макс! Ты кроссовку нашел? Ко мне, хорошая собака!
Макс подбежал к нему, положил кроссовку и сел. Хвост тут же размел широкую дугу на усыпанном опилками полу.
Большая сильная рука почесала ему за ухом. Сразу ясно: этот человек понимает собак и умеет с ними обращаться — хоть с живыми, хоть с деревянными. Вон какие морды у тех, вырезанных на досках — сразу видно, о чем они думают…
На всякий случай Макс подошел поближе и принюхался. Люди и собаки пахли одинаково — деревом. Но женщина улыбалась, во взгляде юноши был восторг, и настороженно смотрели друг на друга остромордые собаки.
— Молодец! На, погрызи! Займись любимым делом!
Макс благодарно помахал хвостом и принялся грызть протянутую чурку — только щепки полетели.
— Дед, обедать пора! — на пороге стояла Дашка. — Ой, Максик, ты здесь! И кроссовка нашлась?
— Он её и принёс, — пояснил Самый Старший Кузнецов. — Умница он у вас, Дарья.
А Таша только и сказала потом:
— Это верное средство — черту хвост завязать.
Из-под стола Макс не видел её лица, но по голосу было ясно, что она улыбается.
Трифон обживается
Времени прошло совсем немного, но в доме что-то ощутимо изменилось. Монстера выгоняла лист за листом, один другого крупнее. Самый Старший Кузнецов почти закончил третью доску: на ней цвели диковинные цветы, росли высокие деревья, а между ними летали птицы, каких на свете не бывает. У птиц были пышные хвосты, крохотные головки и огромные глаза. Таша пришла в мастерскую ими полюбоваться и ласково взъерошила волосы на седеющей голове Самого Старшего Кузнецова. У самой Таши работа шла полным ходом.
— Она говорит, что ей лучше работается, когда я рядом сижу! — похвастался Маврик. — «Муза ты моя мохнатая!» — вот как говорит! Таша умная: такие слова знает!
— А кто это — Муза? — робко спросил Макс.
— Это…это существо, которое работать помогает!
— Домовой что ли?
— Нет, домовой — это домовой… Слушай, надо нам Трифона проведать. Как он там живет?
Но Трифон проведал их сам.
Когда все в доме угомонились, из-под плиты вылезло маленькое существо, поклонилось и пропищало:
— Доброго здоровьица!
— Привет! — ошарашенно ответил Макс.
Маврик спрыгнул с подоконника, поблескивая желтыми глазами.
— За хлеб, за соль спасибочки! — продолжало существо.
Трифон оказался маленьким мохнатым старичком в красных штанах — ветхих, с заплатами на коленях.
— Как на новом месте живешь-поживаешь, Триша? — спросил Маврик ласково.
— Вашими заботами! — отозвался домовой. — Я уж вам отслужу, добром будете поминать.
— Так здесь не мы хозяева, а Кузнецовы.
— И за Кузнецовыми догляжу, не сомневайтесь! Вот только приодеться бы мне. Каков домовой, таков и дом. А штаны-то у меня… сами видите какие. В таких много не наработаешь. Лапотки себе я и сам сплету, а вот со штанами беда.
— Ладно, подумаем, где их взять. А что тебе еще нужно, Триша?
— Сметанки бы… Уж очень хочется. Я и не помню, когда её видел.
— Это можно, сметана в холодильнике есть.
— Спасибо за привет, за ласку! Пойду, работа не ждет. — Трифон деловито подтянул заплатанные штаны и исчез под плитой.