ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Расставила Жизнь вокруг Ван Ваныча те ещё неШахматные фигуры, а самой жизни не научила. Чуть в сторону сделает шаг Ван Ваныч, так тут же ему и Мат!..
Но недолго печалился наш герой, и стал отбирать по жизни только фигуры лицеприятные, корявые и такие же, как он, Ван Ваныч, воистину бесполезные...
И те начали рукоплескать своему новому кумиру от рассвета и до полудня. А к полудню попадали под лавочки и в лужи окрестные, и уже больше не плескали в ладоши, а всё больше в хлябях грязевых плескались да плавали...
С этого всё и началось...
...
Малина отошла, ежевика — в дороге... Ноги гудят. До Птички — 10 километров. К ним — 50 копеек... Собственные ноги дешевле...
Быковня. Линия электропередачи... Вот и тропа. Тропа блаженства.
...Вчера вечером вышел Ван Ваныч на Лоходром. Постоял-покурил с дружбанчиками. На Поле Дураков страда. Пашут без выходных. Ловкость рук — и никакого мошенства. Десять-двенадцать гривен на рыло, два бакса. При та-кой нервотрёпке не густо. Напёрстки пропили, стаканчики — тоже... Теперь сухой закон! Как в ГАИ... Чуть запах — из бригады вон! Работа...
В девять вечера встретились у Буратино. Ван Ванычу — кофе, трудягам — пиво... Водка, сухарь, коньяк. Сухарь не простой — мартини... Водка простая.
Вечером в наш магазинчик заскочила Валентина. Глаза серые, губы сиреневые, косички дугой. Подбрасывал до потолка вплоть до закрытия... Прощаясь с Ван Ванычем, ухватила мамку-ляльку за большой палец и гордо заявила, что в понедельник идёт в первый класс, а во вторник — во второй. А Ван Ваныч так и остался в первом...
Дети остроумнее взрослых, поэтому приятней общаться с детьми.
Продавщички разбежались по норкам, разлетелись по гнёздышкам. Сидит Ван Ваныч, как Цербер за стальной дверью с зарешеточеным оконцем. Вместо цепи — телефонный шнур. И так всю ночь...
В детстве Ванька очень любил мечтать, тупо уставясь в окно. Уже пятьдесят четыре... Опять впал в детство. Путает день с ночью. А за окном всё то же, что и раньше... Черным-черно! Вот и рассуждает Ван Ваныч:
— Я человек поверхностный. Близнец! Стихия воздуха. Поэтому и весел... даже в могиле. Хотя кислорода не хватает...
Взял у Саши Микушева первый том нелюбимого Борхеса и насиловал всю ночь, пока окончательно не полюбил. Сила солому ломит — в этом суть Любви... И всё же, Борхес оказался вторичен, троичен и четверичен, как любой уважающий себя книжный червь. Именно поэтому он не Ар/х/ес, а Борхес...
Самому Ван Ванычу была органически чужда бесстрастная страстность борхесовского классицизма. Поэтому милее его оказался завиральный Виктор Пелевин и парадоксальный Милорад Павич, не говоря уже об Илье Ильфе и милейшем Владимире Петрове...
...Кихака приказала никому не открывать по ночам, даже милиции. Это, мол, не государственная лавочка, а частный магазин. Если что — звонить ей прямо в постель...
Сидит Ванек аки Цербер у врат в рот. Бесприютные алконавты разнообразного пола плывут сквозь ночь, цепляясь разболтанной кормой о выступы скалистых оберточных стен.
Хрипло хихикая, матюгаясь и завывая, пьяные в сиську тамошние сирены печально стонут, умоляя впустить их в полуподвальный рай на часок, на ночь, на всю оставшуюся жизнь. Тела их колышутся на лавке у Врат и под лавкой — на пожухшей траве.
Уличный фонарь, фонарь двора мертвенным светом освЯщает праздничное, вечно праздничное непотребство... Взирает на сие Ван Ваныч из-за грат решетчатых и невольно размышляет:
— Если не иметь любимую женщину слишком долго — год, два, сто — она превращается в тень на стене. Зыбкая тень на зыбкой стене.
…Той же ночью Икс поимел в парадном страхолюдную Игрешку, утром Альфешку, днём Каротинку, вечером беззубую, но языкастую Гамму. И весь следующий день живописал всем встречным и поперечным свои эротические подвиги.
Знакомые дружно удивлялись чахоточному облику его неаппетитной потенции и ехидно интересовались, на какой помойке он нашёл свои яйца.
А Ван Ваныч в ту пору привычно корпел над записями житейскими:
— Это не дневник. Это ночная ваза с цветочным бордюром. Вокруг неё происходит непреходящее: гордые представители Новой Дегенерации смотрят с презрением на представителей предыдущей.
Судя по сообщениям киевской прессы, Подпольная борьба с алкоголизмом продолжается. В продаже появились новые сорта палёной 30-градусной водки: “Старорусская”, “Древнекиевская”, “Гайдамацкая” и даже “Дамская”.
Водка новая, но этикетки и цены старые — скракоградусные... Качество жизни падает, количество тоже...
...Голова Ван Ваныча в вечных полусказках. Писать их легко, когда они уже написаны... Жизнью.