И решил однажды Ван Ваныч стать Богом... Чуток напрягся — и стал... По недо-Разумению. Без имени, без роду, без племени... И стал богохульствовать на площадях. Независимый слишком. Не бог, а черт-де что...
Космополит не космополит, но утверждает, что из Космоса. Мельтешит под ногами и демонстрантов с шага сбивает. Даже тех сбивает, которые сидят. В лотосе!.. Сидят и зарплаты ожидают, как чуда. А какие такие чудеса могут быть в наш просвещённый век? Суеверие, да и только! А с суевериями надо бороться...
Схватили Ван Ваныча и распяли по быстрому. Шоб не мутил воду в облацех. И без того тьма египетская. Так и висит с тех пор Ван Ваныч, как таранка в засуху. И палачи рядышком. Пьют пиво и в карты режутся. И на Ван Ваныча поглядывают. Прощения мысленно просят. Прости, мол, Господи, ошибочка вышла, каемся. И больше — ни-ни!.. Никаких распятий. Секир башка — и никаких гвоздей. И сжечь! Гвозди, конечно, не горят, но хоть мощей не останется человечьих... Уже легче!
Припомнил тут Ван Ваныч свою легендарную молодость. Вспомнил, как сидели друзья и боевые подруги сутками в лотосе, молодые, красивые, бритые настежь шашками наголо... Потому и красивые, что наголо... Но почему именно в лотосе?.. В этой позе есть меньше хочется... Вспомнил и растрогался... И тоже сел. В кресло!.. Так и просидел сиднем тридцать три года... Но не в лотосе, а в шароварах. И ему открылась Истина! И мудрый В. В. изрёк её громогласно:
— Число Зверя для Орияны известно точно: шесть гривен шестьдесят шесть копеек за доллар... — Но у самого Ван Ваныча в карманах не оказалось ни цента, а грёбаных на “Русскую” уже не хватило. И к завершению этой главы оказался Ван Ваныч трезв аки стёклышко.
А Гитер Юр ин Гитен Шаббат
"Здравствуйте, Виктор! Очень захотелось ответить человеку, который с периода Развала двигался всё дальше и дальше в своём духовном развитии и не падал на житейское дно до новых веников в соплях и слезах. Это вызывает должное уважение...
Жаль, конечно, что не получится у нас практического сотрудничества, а всё перейдёт в плоскость конформистских разговоров обо всём и про всё. Хоть я очень понимаю ситуацию, сложившуюся с полиграфией в наших странах. Однако уточню. Специализированные небольшие издательства и отдельные авторы всё-таки печатают в Орияне русскоязычную литературу и печатали бы больше, не будь такого коммерческого прессинга из Москвы...
Книги, по мелкотиражке изданные в Орияне, обречены быть неуслышанными из-за микроскопичных тиражей... Подобные высокохудожественные издания не должны ни в коем случае делаться ЧАСТНЫМ образом!.. Эти КНИГИ от самого рождения должны опекаться нашими государствами. Но сегодня этого не происходит... Сегодня творцам некуда пойти со своими текстами... Сумма за один только макет... сами понимаете... И это без ужасающих издержек почти архаической полиграфии!.."
— Ай да Пушкин, ай да молодец! — завопил Ван Ваныч, прочитав маленький отрывок из “Мастера и Маргариты”.
— При чём тут Пушкин? — возмутился экзаменатор.
— А не пошли бы вы все!.. — ответил В. Ваныч.
И они пошли... И Нац. Университет остался без препсостава...
"Впрочем, причина, заставившая меня взяться за перо иная... Как человеку, выросшему в русскоязычной среде, учившемуся в русской школе да и в институте (пока в 1991 году не перевели на “державну мову” преподавания) и пишущему почти профессиональном на этом языке — поэзию и прозу — очень горько читать строки, что русский язык в чистом литературном виде отсутствует у авторов, живущих на Орияне...
Позволю себе с вами поспорить. И в первую очередь высылаю как один из аргументов статью, иллюстрированную мной, из киевской газеты “Столиця” о положении русского и ориянского языков в Орияне. Хотя в сельской глубинке и городских низах господствует особый двуязычный славянский сленг — суржик, но ничего нового не скажу, если повторю пока что известное: основной язык, как был, так и остаётся русский! Традиции, классики, школа русского языка, которую нам преподавали, — этого не отнять. Среда общения, добавьте... Никакие националистические войны по языковому поводу в Киеве не наблюдаются... В Матери Городов Русских говорят и пишут на русском! Большинство в стол..."