— Ну вот, такой ты мне больше нравишься, — сказал я.
Она принялась накладывать нарезанный торт по тарелкам.
Так мы сидели довольно долго, ели сладкий, бисквитный торт, пили вино, говорили и просто радовались происходящему. Мне было хорошо. Приятная компания, тихая музыка, легкая обстановка и чуточка вина сделали свое дело. Да и вообще, делать людям приятное — очень здорово.
Так, потихоньку дело шло к вечеру.
Я попросил счет, расплатился, щедро оставив на чай, — прощай зарплата — и мы вышли из кафе.
На город опускались сумерки. Вырезанное неровным гребнем высоток небо, светилось янтарным осколком. Город шумел, как улей, несмотря на выходной.
— Ну что, куда идем дальше? — спросил я лукаво.
Тоня улыбнулась и предложила:
— А давай в наш скверик у дома? Прогуляемся.
Я пожал плечами, мол, без проблем. Неподалёку от нашего массива имелся старый сквер. Довольно ухоженный, и вполне подходящий для прогулок.
Тоня направилась в метро, но я решительно отказался и заказал такси. В такой день надо себя баловать. Через двадцать минут мы были на месте.
Сперва немного прошлись по дорожкам под могучими липами и каштанами, развеялись, сделали пару фоток на память. А затем, Тоня внезапно предложила:
— Может, возьмем еще вина?
Я удивленно взглянул на нее.
— Будем пить здесь? — уточнил на всякий случай.
— Можно и здесь, — она улыбнулась.
Не вопрос.
Я сходил в продуктовый, хотя именинница настаивала пойти сама, взял бутылку красного полусладкого и пару стаканчиков.
Странно это, распивать вино с девушкой на лавочке из пластиковых стаканчиков, но… мы пили. И мне нравилось. Говорили по душам, тянули терпкое, сладкое вино. Хмелели, откровенничали и тонули в сгущавшемся мраке подступавшей ночи.
У нас еще оставалось, наверное, полбутылки, а на дворе уже темнело и становилось прохладно. И я предложил:
— Можно переместиться ко мне.
Без всяких намеков и подводок предложил. Просто.
Тоня легко согласилась.
Мы прошли через сквер, перешли через дорогу, вышли к дому, и зашли в подъезд. Затем поднялись на третий этаж, я нашарил в кармане ключи, отпер квартиру, и мы вошли.
— У меня тут не особо чисто, — извиняясь сказал я в прихожей. — Холостяцкая берлога.
— Ничего, все нормально, — сказала Тоня, снимая обувь и вешая сумочку на пристенную вешалку. Но взгляд ее то и дело цеплялся за беспорядок по углам.
Я споро прошел на кухню, быстренько убрался на столе. Из настенного шкафчика достал пару бокалов, ополоснул и хорошенько протер. Затем в холодильнике нашел твердый сыр, сырокопчёную колбаску, нарезал, выложил на блюдечка. Скромно, но чем богаты. Если что, в морозилке имелась пачка пельменей, а в буфете — еще бутылка приличного вина. В общем, не пропадем.
Тоня вошла, осмотрела мою аскетичную кухоньку, задержалась на башенке немытой посуды в раковине, пыль на полках. Прищурилась на меня и покачала головой. Ну…
Я разлил вино, сказал тост, и мы пригубили вино. Мало по малу, под беседу, бутылка опустела. Тоня заметно захмелела, и я решил, что, наверное, хватит.
— Сереж, а у тебя есть девушка? — спросила она вдруг и странно на меня посмотрела.
Я проглотил колбасу, напрягся.
— Нет, — ответил я глухо.
Тоня улыбнулась, вдохнула и улыбнулась.
— Сереж, — продолжила она тем же загадочным тоном. — А какие у нас отношения?
Я пожал плечами.
— Дружеские, Тонь, — ответил я. На всякий случай закрепил: — Мы друзья.
— Да-а, друзья… — протянула она как-то невесело.
Затем после некоторой паузы сказала:
— Ты для меня сегодня так много сделал.
Я почувствовал себя неловко, и даже некоторое количество вина в организме не справилось с этим.
— Так для этого друзья и нужны, — сказал я и натянул улыбку.
Взгляд Тони блуждал по моему лицу. Знакомый такой взгляд.
Я поднялся с табуретки, сказал:
— Выйду покурю, с твоего позволения.
Соседка неуверенно качнула головой.
— Курить вредно, — сказала она.
Я понимающе покивал и вышел на балкон, торопливо закурил и попытался собраться с мыслями.
Так. Нас пытаются вовлечь во что-то очень подозрительное. Что нам делать? Голлум не знает.
Не будь балдой, девушка явно настроена на романтический вечер. Наши действия? Идем в бой? Или тактично сводим все на нет?
Ты в своем уме — в день рождения?!
Но мы же просто друзья.
После бутылки вина, помноженных на открытую симпатию? Ага… конечно.
Как же нам быть?
Голлум не знает. Ты сам ее пригласил. Теперь и думай.