— Нормально, — отозвался я без энтузиазма. — Великовата только.
— Это сперва, а потом привыкаешь, — донеслись приглушенные слова шефа.
Я стоял в смешанных чувствах. В голове кавардак.
Пока Валеряныч перебирал вещи, подкатило такси, простенькая серо-синяя «КИА-Рио». Шеф подошел ко мне, протянул руку.
— Ну, спасибо за компанию. — Я машинально пожал крепкую ладонь, кивнул, развернулся и пошел к такси.
— Не сердись, Сереж, — сказал Валерьяныч вслед. Я обернулся. Он чуть улыбнулся и кивнул. — И подумай, — назидательно изрек директор напоследок. — Подумай.
Я дернул скрипнувшую дверь, сел в такси и постарался отрешиться от произошедшего. Но получалось неважно. Всю дорогу мысли возвращались к сегодняшнему утру.
Добравшись до дома, поднялся на свой этаж, вошел в душную, непроветренную квартиру, и в чем был, свалился на кровать.
Засыпал с легким чувством, будто камень с души свалился.
Прошло несколько дней. Валерьяныч на работе вел себя как обычно, вопросами не донимал, подозрительными взглядами не крыл. А в конце недели и вовсе объявил, что пропавшие деньги нашлись, чему все очень обрадовались.
О разговоре с шефом я никому не рассказывал. Кто знает, может, это тоже была проверка. Наверняка, ведь проверка.
Зато поговорил со Светой. Разговор вышел неловкий, но нам обоим стало легче.
О предложении Валерьяныча я размышлял часто. С одной стороны хотелось послать его куда подальше с такими прибабахами, а с другой — мужик он был, в общем, хороший. И предложение казалось весьма привлекательным. Все же, движение, развитие. Но окончательно я так и не решил.
Вечером пятницы я шел домой с остановки. У подъезда стояла тетя Нина и говорила с тетей Варей из первого подъезда. Рядом, на лавочке, сидел, болтая ногами, Ромка. В руках малой держал две пластмассовые фигурки не то роботов, не то солдатов в доспехах, и устраивал между ними бой.
Я поздоровался с тетей Ниной и тетей Варей, подошел к Ромке.
— Привет, боец.
Ромка отвлекся от импровизированного сражения, взглянул на меня из-под козырька кепки.
— О, привет! — мальчик улыбнулся.
— Играешь? — я кивнул на игрушки у него в руках.
Ромка пожал плечами и странно улыбнулся.
— А я секрет знаю, — заявил он мне.
Я хмыкнул.
— Какой же?
— Не скажу, это же секрет, — важно сказал малой.
Я понимающе кивнул.
Позади, за спиной, послышались шаги, и я услышал мягкий голос Тони:
— Здравствуй, Сереж.
Я обернулся, заглянул в светлые глаза, на губах Тони появилась улыбка, забавные ямочки на вспыхнувших щеках.
— Привет.
Мы несколько секунд стояли и смотрели друг на друга. Может, чуть больше, чем следовало бы.
— Как твои дела? — спросила Тоня и поправила ремешок сумочки на плече.
— Нормально, — сказал я. — Что мне сделается. Ты как?
— Тоже хорошо, к учебному году готовлюсь, — она тряхнула папкой в руке. Постояла так, затем кивнула: — Пойду, дела еще. Рада была видеть.
— Давай, пока, рад встрече.
Меня посетило легкое дежавю. Пятница, Ромка, Тоня. Месяц назад так начинались мои приключения. Словно судьба сделал оборот. Вот только сейчас все было по-другому, чувства другие.
Тоня вошла в подъезд, я еще немного поболтал с Ромкой и тоже поднялся к себе. Сбросил сумку в прихожей, зашел на кухню, поставил вариться пельмени, и вышел на балкон. Во дворе уже никто не сидел, только люди шли с работы. Я открыл окно, закурил.
— Эй, братан! — раздался хриплый оклик внизу. У подъезда стоял тот самый бездомный.
Я кивнул ему.
— Братан! Угости сигареткой!
Я хмыкнул, достал пачку и бросил вниз. Бродяга ловко ее поймал.
— Братан! — он благодарно поднял вверх сжатый кулак. — Красава! — и побрел куда-то за дом.
Город кутался в янтарную вуаль. Вечерело. Я вздохнул, запер окно и пошел на кухню. Пельмени давно кипели. Я выловил шумовкой лепешки из бурлящей воды, переложил в тарелку, заправил маслом, приперчил и сел ужинать.
Говорят, прежде чем что-то дать, жизнь нас испытывает на прочность. Может, так оно и есть.
Одно я понял точно: нужно оставаться человеком в любой ситуации. По крайней мере, стараться, а там — как получится. Ведь для счастья нужно совсем немного. Всего-то, крыша над головой, тарелка пельменей, знание, что у тебя есть хорошие друзья, и главное — тепло в душе. То самое, которое и делает нас счастливыми.