Другая примета радикализации проявилась в марте 1964 года в UEC. Аппарат компартии тщательно подготовил удар и надеялся воспользоваться разногласиями между протестантами всех мастей, «итальянцами», «троцкистами», «маоистами», чтобы вернуть себе верховенство над своей студенческой организацией. Жан-Мишель Катала и Ги Эрмье были уполномочены вести в бой объединенные силы, собранные руководством съезда. Национальное бюро, в котором имеют перевес «итальянцы», оказывается в меньшинстве и ориентируется на компромисс с руководством партии, чтобы сохранить руководящие посты в UEC. Предполагаемый преемник Алена Форнера, Пьер Кан подготовил доклад с разоблачением различных левацких течений. Но в итоге «итальянцы», у которых всего 20 % мандатов, вместе с «Левой оппозицией» получают столько же голосов (180), сколько сторонники ортодоксальной линии Французской коммунистической партии. В финале этой ничьей, когда дело доходит до «послематчевых пенальти», напряжение возрастает до предела:
Заседание возобновилось в воскресенье утром. С самого начала Мари-Ноэль Тибо устремилась к микрофону и бесцветным голосом, напряженным от сдерживаемых эмоций, сообщила, что ночью было заключено тайное соглашение между «сторонниками компартии» и «итальянцами». Она рассказала, что случайно подслушала разговор. Ролан Леруа и Ален Форнер делили посты в национальном комитете, оставив по пять мест для каждой из основных фракций и тринадцать для левых. Все застыли от удивления. На несколько секунд воцарилось недоверчивое молчание[301].
Пьер Гольдман и Ив Жанен разразились проклятьями в адрес Ролана Леруа, вызвав такой беспорядок, что руководство испугалось, что их сепаратный сговор окажется под вопросом, и решило проводить заседание за закрытыми дверями. Итак, занавес может стыдливо закрыться, первый акт возвращения контроля над организацией окончен, и двое лидеров нормализации, Ги Эрмье и Жан-Мишель Катала, попадают в национальное бюро и получают контроль над еженедельником Clarté, оставив Пьеру Кану, формально – генеральному секретарю UEC, роль свадебного генерала.
Именно в этой бурной среде синдикалистов из UNEF, членов UEC и революционеров-антисталинистов Гваттари находит новых друзей и образует свою «шайку». Кандидат от «меньшинства» в 1963 году, Жан-Клод Полак приезжает в Ла Борд в качестве интерна-психиатра и сразу же становится соратником Гваттари. Еще один член руководства UNEF, генеральный секретарь в 1964 году, Мишель Ростен, студент философского факультета Сорбонны, близкий к журналу «Коммунистический путь», с разочарованием отмечает расхождение между словами организации и ее делами. Во время собрания 1964 года возле Пантеона, где среди прочих присутствуют Гваттари, Антуан Гризе, Жан-Луи Пенину, Марк Кравец, – тут Мишель Ростен выражает несогласие с «Коммунистическим путем». К своему удивлению, он обнаруживает, что его речь очень понравилась Гваттари, который на следующий день позвонил ему и пригласил в Ла Борд. Мишель Бютель тоже входит в ближний круг Гваттари. Он познакомился с ним в Ла Борд в 1963 году. В UEC он занимался политической агитацией в Латинском квартале. В Сорбонне Бютель встретил своего друга детства Ива Жанена, еще большего задиру, чем он. Они сближаются с самым завзятым из активистов Пьером Гольдманом, ответственным в UEC за охрану порядка. Эта веселая компания намерена отстоять Латинский квартал на фоне постоянных угроз со стороны правых экстремистов.
Но Сорбонна и медицинский факультет – не единственное место, где образуются радикальные левые профсоюзы. Их ответвления появляются на юридическом факультете, в крайне враждебной среде, а также в парижском Институте политических исследований. В начале 1960-х юридический факультет был захвачен организациями крайне правого толка. Почетным президентом Корпуса был не кто иной, как Жан-Мари Ле Пен. Это означает, что там неприлично иметь левые взгляды, не говоря уже о крайне левых. Тем временем там тоже организуется маленькая группа несогласных, берущая себе имя «Ассоциация Кюжа». В ней попадаются как юные радикалы, так и юные левые католики, социалисты вроде Пьера Гидони, наряду с активистами из UEC. Именно в этом водовороте левой культуры оказываются те, кому предстоит стать близкими и верными друзьями Гваттари: Лиан Мозер и Эрве Мори. От этих людей неортодоксально левых взглядов требуется недюжинная смелость, но в то же время они пользуются поддержкой таких авторитетов, как декан факультета Габриэль Ле Бра, специалист по каноническому праву, и крупный юрист Жорж Ведель.