К этому присоединяется еще то обстоятельство, что вышеприведенные слова евангелия Матфея даже не согласуются с другими заявлениями Иисуса, в которых он власть вязать и разрешать обещает не одному только ученику, а всем. Так, в том же евангелии Матфея (18, 18) читаем следующее:
«Истинно говорю вам: что вы свяжете на земле, то будет связано» на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе» (ср. св. Иоанна, 20, 23).
Митраистическая тайная вечеря — первоисточник евангельской тайной вечери. Она же является сценой ритуального вкушения плоти и крови спасителя — таинства причащения. Рассказывали, что эту вечерю персидский бог Митра справлял со своими учениками пред вознесением на небо.
Участвующие держат в руках причастные чаши, на столе лежат священные хлебы — митраистические просфоры, помеченными крестами.
При этом, судя по предыдущему и последующему в тексте, речь идет об. отпущении грехов. Далее, в св. Матфея, 19, 28, Иисус обещает своим ученикам, что они будут при его прославлении исправлять почетную должность верховных судей над Израилем, но опять-таки и здесь он не выделяет какого-нибудь одного из учеников. Больше того, согласно св. Матфея, 20, 20 сл., притязание — просьбу сыновей Зеведеевых и их матери о том, чтобы один из них сел по правую руку его, а другой — по левую, учитель определенно отклоняет такими словами:
«но дать сесть у меня по правую сторону и по левую не от меня зависит, но кому уготовано отцом моим».
И прибавляет:
«вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими, но между вами! да не будет так: а кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою, и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом».
Следовательно, Иисус решительно протестует против всякого разделения своих учеников по чинам и неустанно увещевает их к смирению:
«А вы не называйтесь учителями: ибо один у вас учитель, Христос: все же вы братья... И не называйтесь наставниками: ибо один у вас наставник, Христос. Больший из вас да будет вам слуга. Ибо, кто возвышает себя, тот унижен будет; а кто унижает себя, тот возвысится» (Матф. 23, 8 — 12).
Никак невозможно поверить чтобы кто-либо, внушавший это своим ученикам, все таки мог пообещать одному из них особое положение над. другими. По свид. евангелия Иоанна, Иисус даже определенно обрывает Петра, когда тот, претендуя на особое, первенствующее положение, указывает на Иоанна и спрашивает: «господи! а он что?», а Иисус отвечает: «если я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? ты иди за мною» (21, 21 — 22).
Впрочем, точно так же и Павел указывает, что в саду божием все равны, все — служители всевышнего, а Христос является единственным основанием, на котором верующие в него должны строить:
«итак никто не хвались человеками; ибо все ваше. Павел ли, или Аполлос, или Кифа, или мир, или жизнь, или смерть, или настоящее, или будущее, — вс.е ваше. Вы же» — христовы, а Христос — божий» (первое послание к коринф., 3, 21 — 23).
Кто-же, собственно говоря, — этот Петр, который, согласно приведенным словам св. Матфея, — так высоко возносится над равными ему апостолами?
Статуя мифического, никогда не существовавшего, апостола Петра, принадлежащая четвертому веку и найденная в катакомбах-подземельях г. Рима.
На голове Петра нимб-круг. Последний, коим христиане наделяют изображения всех своих святых, ведет свое происхождение от солнечных лучей или лучистого сияния, каковым древние художники-язычники украшали головы своих солнечных богов и героев.
По сообщению древнейшего и, якобы, самого надежного евангелиста — Марка[4], Петр первоначально носит имя Симона, является братом Андрея[5] и вместе с ним занимается рыбачьим промыслом на Генисаретском озере. Видимо, очень добросовестная пара. Ибо однажды, когда эти два брата забрасывали свои сети, и проходящий мимо них Иисус обращается к ним со словами: «идите за мною, и я сделаю, что вы будете ловцами человеков», они, как бы, притягиваемые магнитом, не долго думая, тотчас же оставляют свои, сети и следуют за ним (Марк, 1, 16 сл.). К сожалению, вся эта история вместе со словами о ловцах человеков просто позаимствована из ветхого завета и основана на истории Елисея, который так же, без колебания, идет за Илией, когда последний отзывает его от плуга[6]. Поэтому нам не за чем придавать веры этой истории. Вторично Петр выступает у Марка тогда, когда Иисус в Капернауме исцеляет лежавшую в горячке его тешу (Марк, 1, 29 сл.). По и эта история не заслуживает никакого доверия. Она написана в подражение исцелению отца Публия апостолом Павлом в Деяниях апостольских (28, 6 сл.). Затем мы узнаем (Марк, 3, 13 сл.), что Иисус избирает двенадцать мужей, чтобы разослать их на проповедь, давши им власть изгонять бесов, — случай, при котором он дает Симону имя Петра, т. е. Камня. По свид. Марка, 5, 37, Петр является как раз тем, кому вместе с Иаковом и Иоанном разрешается присутствовать при воскрешении дочери Иаира. А так как вся эта история тоже составлена из историй воскрешений, проделанных Илией и Елисеем (3 кн. царств, 17, 17 сл.; 4 кн. царств, 4, 8 сл.), то на ней не за чем и останавливаться.
4
В настоящее время в Западной Европе и, отчасти, у нас признано, доказанным, что из четырех новозаветных евангелий самым древним является евангелие от Марка, предполагаемого ученика и секретаря апостола Петра. Его почти целиком использовали прочие евангелисты, чем объясняется неоднократное буквальное совпадение не только в содержании, но и в отдельных выражениях их рассказов. Заметим кстати, что вследствие сходства содержания евангелий Матфея, Марка и Луки они обычно называются синоптическими (от слова «синопсис — совместное обозрение»), а их авторы — синоптиками. Четвертое евангелие — Иоанна от них резко отличается, по происхождению, — самое позднее.П.
5
Любопытное замечание об этом апостоле делает А. Древс в одном из своих последних трудов. «Под именем Андрея, — говорит он, — невидимому, скрывается древний индо-иранский бог Индра-Андра, культ которого был распространен не только по всей Передней Азии, но на севере и западе Восточной Европы. Это — как раз те местности, где, — по преданию, — проповедовал Андрей, отмеченный теми же чудесными чертами, что и Индра-Андра, Андрос или Андрей.
Как известно, Андрей считается апостолом крайнего севера («орден Андрея Первозванного»), — культ Индры-Андры — Андроса возник тоже на севере. Апостол умер мученической смертью в ахейском городе Патрах (южная Греция), где он, — будто бы, по приказанию Эгея, — по другому преданию, — Эгата, царя города Эдессы в Сирии, — был распят на косом кресте (в виде букв «х»), что указывает на переднеазиатское происхождение этой легенды. Он является «христианским возрождением иранского Андры-Индры, каковой в сказании о походе мифической (ассирийской) царицы Семирамиды на Индию именуется Стабробатесом, т. е., — по объяснению Альбрехта Вебера, — от зендского выражения — «стаора-пати», «Владыкой быков», что затем греки переделали на «стауро-патес», т. е. «страдающий на кресте». Андрей считается братом Петра, что, — по мнению Бруннгофера, — стоит в связи с именем города «Патры». Патры лежали близ Эгия, города, названного по имени Эгея, — «Владыки волк», древнего морского бога, который — тожественен с Андреем, рыбаком (Галилейского моря. Р.) Генисаретского озера. Brunnhofer — «Arische Urzeit», стр. 240-252».
A. Drews — «Das Markusevangelium als Zeugnis gegen die Geschichtlichkeit Jesu», стр. 78, прим. 1; 1921 г. (В дальнейшем этот труд будет приводиться так: А. Древс — «Ев. Марка»).
Сделаем к этому несколько замечаний от себя.
Православная церковь вкупе с княжеской властью, используя указания предания на проповедь мифического Андрея в Крыму и, предположительно, в Скифии, т. е. южной России, для увеличения своих доходов и упрочения этой власти состряпала легенду — сказку о том, будто бы, апостол побывал даже на горах, где потом был построен город Киев, водрузил там крест и предсказал, что «на сих горах воссияет благодать божия, имать град велик быти и церкви многи имать бог воздвигнути». Конечно, место, где, якобы, был поставлен крест, запомнили и на нем построили храм в честь апостола.
Теперь несколько слов о его мощах.
В IV веке, по желанию императора Констанция в г. Патрах были «обретены» мощи Андрея и торжественно перенесены в Константинополь. После разграбления последнего крестоносцами, они в 1208 году с «разрешения» римского папы были украдены его послом и перевезены оттуда в итальянский город Амальфи, где, «источая из себя манну», хранятся до сих пор, но не целиком. Дело в том, что голова Андрея каким-то образом позднее», в XV. столетии, была перенесена из того же Константинополя в Рим, где и находится в храме св. Петра, а кисть правой руки была подарена московскому царю Михаилу Романову и доныне пребывает в московском Успенском соборе; какая-то другая «часть от мощей Первозванного из Иерусалима хранится в серебряном ковчеге в Синодальной палате».
Но это еще не все. Из опубликованного Людовиком Лоланном списка мощей, распространенных в католическом мире, оказывается, что в различных соборах и церквах от того же Андрея хранятся 5 туловищ, 6 голов, 17 рук и ног.
Наконец, в соборе г. Амальфи хранится часть креста, на коем был распят мифический Андрей. См. «Римские письма», ч. II, стр. 309; 1847 г. (автор не назван).
6
См. мое «Ев. Марка», стр. 77, сл. Д. Ветхозаветные намеки на «ловцов человеков» Древс усматривает в книгах пророков Иеремии и Иезекииля. У первого из них читаем следующие слова бога: «Возвращу их (иудеев) в землю их, которую я дал отцам их. Вот, я пошлю множество рыболовов, — говорит господь, и будут ловить их». (16, 15 — 16).
Второй рисует картину таинственного потока, который устремится в Иорданскую долину и море и оздоровит, оживит все, что попадет в его воды- «И рыбы будет весьма много, потому что войдет туда эта вода... И будут стоять подле него рыболовы, будут.закидывать сети. Рыба будет в своем виде и, как в большом море, рыбы будет весьма много» (47, 7 сл.).
Исходя из того, что крещаемые в раннем христианстве назывались «рыбами», Древс полагает, что в приведенных словах пророков христиане усматривали намек на успешную проповедь учеников Иисуса и крещение. В примечании же к разбираемому месту он указывает на возможность влияния здесь со стороны распространенного в древности греческого религиозного течения — орфизма, где мнимый основоположник его — Орфей и жрецы именовались «Рыбаками», в смысле «ловцов человеков». П.