Делать нечего, пошли к яблоньке.
Царевна не обманула, совсем недалеко от озера росла высокая яблоня, с румяными яблочками, да такими душистыми, что все начали давится слюной. Одно было плохо, она была слишком высокой, и даже нижние ветви было не достать при вытянутой руке.
Аркадий начал прыгать, но дерево на удивление, подняло ветви еще выше. Похоже оно не любило гостей.
— Чертовщина какая-то! — выругался принц. — Ягу угощает, а нас не хочет.
— Может у них договор какой, — задумался лакей. Ворон на его руке захлопал крыльями.
— А ты вообще молчи, — шикнул на птицу кучер. — Подожди еще, только он заснет, я тебя унесу подальше и выкину.
Ворон затих.
Повар начал трясти дерево, но яблоки цепко держались за ветви, и падать не хотели.
— А может они незрелые? — задумался он.
— А ты будто не видишь, — сказал ему Вредоносный. — Они же так и просятся на обед. Такие медовые, сочные... — мужчина сглотнул слюну.
С этим все были согласны, и Кузьма, поплевав на руки, полез на дерево. Не хочет трястись, он сам их сорвет.
Дело пошло. Он уже набросал на землю пол мешка яблок, как в лесу начало темнеть, и он слез. Прикинув, что на этот раз хватит.
Принц, радостно схватив яблоко начал уминать его за обе щеки, а потом еще одно, и еще, и не мог остановиться. Таких сладких и вкусных плодов, он не ел ни разу в жизни.
Лакей хотел было взять одно, но ворон выбил яблоко клювом. Мужчина насторожился. Он сказал о странном поведении птицы, но его опять высмеяли, как и в прошлый раз. Очень хотелось есть. Может стоило наесться вместе со всеми и будь, что будет?
Птица осторожно спрыгнула с плеча и поковыляла до какой-то темно-зеленой травы, по запаху напоминавшей полынь.
— Ты думаешь это съедобно?
Ворон кивнул. Сорвав траву со вздохом и начав жевать, Юлий понял, что она не только по запаху напоминает полынь, но и по вкусу. Хотя она не так горчила, и послевкусие у нее было как после мелиссы.
— «Наесться не наемся, но хоть не буду нервничать по этому поводу» — усмехнулся он, и заметил, что на него смотрят как на полоумного.
— Ну не хочешь, не надо, — сказал ему кучер. — Нам больше достанется.
***
Варвара уже и не знала, радоваться ей или грустить. Сначала ей было страшно жить с драконом. Как-никак огнедышащее чудовище, а теперь, после своего спасения, она поняла, что среди людей порой бывают монстры и похлеще.
А этот ее и спасает, и разговаривает с ней по-доброму, и даже любит чай с вареньем.
И все бы ничего, но чем больше она жила в башне, тем больше понимала, что это не неприступная крепость — а проходной двор.
Сначала к ним пару раз заявился Рыцарь, потом еще и крестьян за собой притащил, теперь еще и бард, вечно бренчал под окном. А Север молча наблюдал, и ничего не делал.
— Ты бы хоть для профилактики порычал, — попросила девушка. — А то у меня сложилось впечатление, что тебя совсем не боятся.
— Для профилактики можно, — согласился ящер и улыбнувшись растянулся на солнышке. Сейчас он больше напоминал довольного, домашнего кота, чем страшное чудовище.
Варвара заметив его благодушное настроение решила наконец заговорить о ее спасении. Ее мучила совесть за потерянные волшебные вещи.
— Так ты действительно не сердишься за сапог и клубок?
— Нет. Вещи — это всего лишь вещи, всегда можно приобрести другие. А вот жизнь, она одна, и не стоит ею рисковать из-за ерунды.
Девушка подошла к ящеру и села возле его морды.
— Почему ты так хорошо ко мне относишься?
— Потому, что ты хорошая, — улыбнулся дракон.
— А если я плохая?
— Тогда это будет не твоя, а моя ошибка.
Принцесса вздохнула.
— У тебя всегда все так просто.
— У всех все просто, просто вы люди привыкли все усложнять.
В дали послышался цокот копыт. Варвара ему теперь совсем не удивилась. Сюда все время прибывали гости. Единственный перерыв оказался как раз тогда, когда ее сюда привез лекарь. Не удивительно, что он так удивился, когда она на него напустилась, что он привез ее к чудовищу.
Здесь бывает людей побольше, чем у нее на балу, в замке. Вот только почему никто, и никогда не говорит о драконе?
На поляну прискакал лекарь. Его лицо осунулась от усталости. Похоже почти все время он проводил в седле, лишь ненадолго забываясь некрепким сном.
Варваре стало его жалко до слез. Вот он страдает в поисках того, кто выпил зелье, а она знает кто, но сказать не смеет. Так как поклялась хранить тайну. Да и боится признаваться сейчас, когда сколько времени прошло.