Выбрать главу

Вслух же сказал:

- Вы должны понять, мистер Фэншоу, что обстоятельства несколько необычны.

- Единственный необычный аспект этих обстоятельств, как я их понимаю,проговорил Фэншоу,- заключается в том, что по выходе из тюрьмы я был специальным распоряжением освобожден от обычных в таких случаях процедур, как обязанность отмечаться в полиции и прочее. Я полагаю, вам об этом известно?

- Безусловно. Мне дали понять, что такое распоряжение отдано по прямой директиве министра внутренних дел. Совершенно исключительный случай.

- Лично я считаю, это самое малое, что он мог для меня сделать,заметил Фэншоу с оттенком высокомерия.- Я всегда обращался с ним очень достойно, когда шефствовал над ним в школе.

- Вы наверняка прекрасно знаете,- нетерпеливо сказал Маллет,- что надзор, на который вы жалуетесь, не имеет никакого отношения к чему-либо, что произошло до вашего освобождения из тюрьмы.

- Я понимаю вас. Я читаю газеты, как и любой другой. Следует ли мне истолковать это так, что этот интерес ко мне связан с событиями, произошедшими в конце прошлой недели?

- Если вы читаете газеты,- ответил инспектор,- то наверняка видели, что ваше имя упоминалось в репортажах о дознании по делу Лайонела Баллантайна.

Странная улыбка озарила худое лицо Фэншоу.

- В показаниях этой маленькой крысы Дюпина? Еще бы!- Он вдруг повернулся и посмотрел инспектору прямо в глаза.- Могу я спросить, подозреваете ли вы меня в этом преступлении?

- Никто не свободен от подозрений в делах такого рода,- веско ответил Маллет.- А теперь, мистер Фэншоу, не думаете ли вы, что поможете нам, ответив на несколько вопросов?

- А если я откажусь, на что имею полное право?

Тогда, боюсь, вам придется отправиться к министру внутренних дел и попросить его освободить вас от надзора полиции, потому что сам я не возьму на себя такую ответственность.

Фэншоу выпустил изо рта длинную струйку дыма и неторопливо раздавил в пепельнице окурок своей сигареты.

- Хорошо,- откликнулся он наконец.- Я совсем не против вам все рассказать. Показания Дюпина в основном правдивы. Я действительно заходил к Баллантайну,- непроизвольная судорога исказила его черты, когда он произнес это имя,- в прошлую пятницу утром. Мне удалось проникнуть внутрь под чужим именем, и как только он увидел, кто я такой, велел выставить меня из конторы. Правда, не раньше, чем я высказал ему малую толику того, что о нем думаю.

- Вот как?

Фэншоу улыбнулся. У него была очаровательная, даже ослепительная улыбка, хотя сейчас в ней, казалось, появился оттенок злорадства.

- Мой дорогой инспектор, вы ведь это хотели знать, не так ли? Ей-богу, я не представляю, чем еще мог бы вам помочь.

Маллет переплел кисти больших рук и под прямым углом положил их на письменный стол перед собой. Нависая над фигурой, откинувшейся назад в кресле, он выглядел удивительно впечатляюще, а когда раздался его голос, в нем прозвучали редкие для него настойчивость и звонкий призыв.

- Не будем больше ходить вокруг да около,- сказал он.- Я буду предельно откровенен с вами и хочу, чтобы вы были так же откровенны со мной.

- Из всех живых людей вы тот, у кого был самый веский повод ненавидеть Баллантайна. В день, когда вас приговорили, вы публично пригрозили ему смертью. На следующий день после вашего освобождения он был убит. Перед лицом всего этого вы жалуетесь, что за вами наблюдает полиция? И притом еще отказываетесь быть с нами откровенным?

- Позвольте заметить, инспектор,- голос Фэншоу стал ледяным,- у меня это первая возможность "быть с вами откровенным", как вы выразились.

Маллет почувствовал, что его яркая риторика почему-то не достигла своей цели.

- Я не могу опросить сразу всех,- пробормотал он.

- Безусловно, хотя, несомненно, у вас есть способные помощники. Ну что же, поскольку я здесь исключительно по собственной воле, следует ли мне понимать так, что, если я отвечу на ваши вопросы, детективы будут отозваны?

- Я ничего не могу вам обещать,- ответил Маллет.- Это будет зависеть от того, до каких пределов вы сможете нас убедить. Но, как мне думается, для невиновного человека естественно хотеть помочь правосудию...

- Под помощью правосудию вы подразумеваете арест человека, который убил Баллантайна?- Снова эта странная судорога.- Если это так, я не стану вам в этом помогать. Он сделал то, что нужно было сделать и что я сам бы с радостью сделал.

Инспектор попытался зайти с другой стороны:

- Тогда в ваших интересах убедить нас, что вы не приложили к этому руку.

Фэншоу громко рассмеялся:

- Ладно, спрашивайте. Что вы хотите знать?

- Начнем, сначала,- предложил Маллет.- Зачем вы пошли к Баллантайну в пятницу утром?

- Потому что он разорил меня - и не только меня, но и многих других людей, которые мне доверяли. Это поддерживая его и его махинации, лопнул мой банк. Баллантайн вышел из игры вовремя и очень ловко, а меня оставил, как говорится, расхлебывать кашу.

- И вы пошли к нему в надежде получить от него какую-то компенсацию?

- Можно и так сказать... да.

- Очень хорошо. А теперь по поводу ваших перемещений в тот день. Где вы были после того, как посетили Баллантайна?

- Ну какие могут быть перемещения у только что освободившегося заключенного в Лондоне, без друзей и каких-либо перспектив? Мои по большей части совершались на верхних площадках омнибусов. Я весь день бесцельно слонялся по городу, просто наслаждаясь ощущением того, что я снова сам себе хозяин, и примечая все перемены, произошедшие с тех пор, как я в последний раз его видел. Маллет, вы даже не представляете, как изменился город за последние четыре года! Об этом можно было бы написать книгу.

- А потом?

- Потом отправился домой пить чай.

- Что вы подразумеваете под домом?

Фэншоу поморщился.

- Это довольно грубо, инспектор,- прошептал он.- Но, конечно, вы правы. У меня сейчас нет никакого дома. Под домом я имел в виду квартиру моей сестры.

- В Дейлсфорд-Корт-Мэншнз?

- Да. Я знаю, что вы скажете дальше. Это в двухстах ярдах от Дейлсфорд-Гарденз. Странно, да?- Он улыбнулся, явно получая невинное удовольствие от такого совпадения.

- А потом?

- Ну, потом собрал чемодан и отправился за границу.

- Вы в тот же день уехали за границу?

- Конечно. Вернее, в ту же ночь. Отплыл на нью-хейвенском пароходе. Потом поездом - в Париж. Там живет моя дочь.

Маллет воспринял эту информацию совершенно спокойно, но Франт был не в силах сдержаться и выразительно присвистнул. Фэншоу повернул голову в сторону сержанта и какой-то момент пристально смотрел на него, приподняв брови, но ничего не сказал.

Инспектор снова привлек к себе его внимание, спокойно спросив:

- Каким классом вы путешествовали?

- Я купил билет третьего класса в оба конца, и сделал это в Сити, перед тем как пошел... повидаться с человеком, которого мы только что обсуждали,последовал ответ.- Ужасно неудобно ездить третьим классом, но нищим выбирать не приходится!

- Вы не заметили какого-то конкретного человека, путешествующего первым классом?

Фэншоу резко выпрямился.

- Послушайте,- произнес он жестким тоном, совершенно не похожим на его обычную манеру говорить,- Я уже говорил вам, что меня не интересует торжество правосудия, если это торжество заключается в том, чтобы покарать убийцу... Баллантайна.- Он выпалил это имя с лютой ненавистью.- Если что-нибудь из того, что я могу сказать, поможет вам отыскать джентльмена, который называет себя Джеймсом, то я не стану этого говорить. Если бы у меня была возможность пожать ему руку за то, что он сделал, я бы это сделал. Можете не сомневаться.

Настала очередь Маллета проявить спокойствие.

- Очень хорошо,- невозмутимо отреагировал он.- Если ваша позиция такова, я не стану на вас давить. Но, полагаю, вы можете мне сказать, где именно в Сити купили своей билет?

- Ну да, у Роусона на Корнхилле. Там меня знают.

- Благодарю вас. А во время пребывания в Париже вы, как я понимаю, жили у вашей дочери?

- Да. Она живет в Пасси.- И Фэншоу назвал точный адрес.