— Мама, а можно я с тобой пойду на кухню?
— Ну, во-первых, ты еще слаба и у тебя постельный режим, а во-вторых, если Степа увидит, то он меня убьет. Ты что смерти моей хочешь?
Галя рассмеялась.
— Напрасно смеешься! Он такой, он на все способен, когда речь идет о твоем здоровье. Степа тебя очень любит. Когда ты жила на Шанхае, он каждый раз, возвращаясь с работы, смотрел с надеждой в мои глаза, чтобы узнать, не вернулась ли ты.
— Да! А тогда почему он ни разу не пришел ко мне, не поговорил?
— А что бы он тебе мог сказать? Уговаривать тебя вернуться, так ты бы до сих пор оставалась на Шанхае; извиняться, просить прощения, так он не считает себя виноватым. Вернуться или нет — это должна была решить только ты сама и ты, моя девочка, все правильно решила, я очень люблю тебя. — Наталья посмотрела на часы. — Вот теперь мне действительно надо торопиться.
— Подожди минуточку, пообещай, когда Степа уйдет, ты опять придешь ко мне и вообще, будешь сегодня спать со мной.
— Ладно, так и будет, а сейчас лежи, а я пошла.
Уходя на работу, Степан зашел к Гале попрощаться.
— Ну, как вы себя чувствуете?
— Я — хорошо!
— А малыш?
— А почему малыш? Может быть, малышка?
— Нет! Это будет малыш, и у Наташи тоже будет мальчик. Я так хочу и уверен, что так и будет.
— Но я хочу девочку.
— Будут у вас девочки, но потом.
Галя засмеялась. В комнату вошла Наталья.
— Что я слышу, значит, я должна родить мальчика, а потом еще девочку? Я не согласна, у меня уже есть девочка, а вот Галя — другое дело.
— Нет, Галя не считается.
— Как это Галя не считается? Очень даже считается! — шутливо возмутилась Галя.
— Не считается потому, что в этом разговоре ты участвуешь не как дочь, а как будущая мать. Все будет, как я сказал, можете не сомневаться.
— Ладно, прорицатель, поцелуй меня и бегом на шахту, а то опоздаешь.
Степан нагнулся и поцеловал Галю в губы.
— Выздоравливай, дорогая!
Потом обнял Наталью и тоже поцеловал.
— А ты смотри Наташа, Гале стало лучше, так что постарайся поспать, а то, глядишь, с ног свалишься.
— Спасибо, заботливый ты наш, и не волнуйся, все у нас будет хорошо.
Галя видела, как Степан поцеловал маму и какими влюбленными и счастливыми глазами мама посмотрела на него, и что удивительно, никакой ревности она не испытала, более того, почувствовала радость за маму. Вечером, когда Наталья с Галей лежали в постели и болтали, Галя, отведя в сторону глаза, тихо сказала:
— Мама, я видела, как Степа поцеловал тебя, а ты его, и меня это нисколько не задело, даже обрадовало. Как ты думаешь, зачем это Степа сделал при мне?
— Я тоже сначала удивилась, но потом поняла, что этим поцелуем Степа показал, что он тебя и меня любит и ничего не хочет от нас скрывать. Пусть все будет, как есть, и никаких тайн. Я когда это поняла, кажется, стала любить его еще сильнее, он настоящий, я таких не встречала.
Через несколько дней Галя совсем выздоровела и по вечерам, когда удавалось, они ходили гулять в парк втроем, Степа шел в середине, а женщины по бокам. В первое время они часто ловили недоуменные взгляды знакомых, а со временем знакомые привыкли и на то, что они гуляют втроем, не обращали особого внимания.
В женской консультации, пришедших становиться на учет беременных мать и дочь, встретили их с особым вниманием, редкий случай. Со временем сотрудники консультации привыкли, что мать и дочь всегда приходят вдвоем. Беременность протекала у обеих нормально, время родов приближалось неукоснительно. На семейном совете решили переоборудовать большую комнату, спальню Степана и Гали, под детскую, Степан смастерил двуспальный манеж, в нем устроили две постельки для детишек. Большую кровать поменяли на Натальину и докупили еще одну такую же. Кровати были предназначены для мам и поставили их у противоположных стен, а в середине комнаты стоял манеж и стол для пеленаний. У третьей стены стоял широкий шкаф-стеллаж для детского белья и одежды и всего прочего. Женщинам комната очень нравилась, и они переселились туда еще до родов. Степа спал один в Натальиной комнате. Отношения между женщинами всегда были близкими, а общая беременность и предстоящие заботы сблизили их еще сильнее. Наступили роды. У Натальи первой начались схватки и произошло это утром, Степан только что пришел с работы, одетые женщины ждали его у гаража. Степан вывел из гаража свой «жигуль» и усадил женщин на заднее сиденье. Всю дорогу Наталья стонала, взволнованная Галя успокаивала ее, как могла.