Обескураженные женщины молчали. Первая нарушила тишину Галя.
— Я давно очень хочу дочечку, — мечтательно сказала она.
— А у меня уже одна есть и мне ее хватает, произнесла Наталья.
— Нет, надо двоих, одну вы так закохаете, что вырастет из нее избалованная принцесса, а зачем она мне такая, — с улыбкой, но категорично возразил Степан, — мне надо двух дочерей маленьких и таких красавиц, как вы.
— Мам, а ты помнишь, когда наши мальчишки были совсем маленькие, как мы с тобой за ними ухаживали, кормили, купали, все делали вдвоем и нам с тобой было очень хорошо, а теперь смотри, какие они выросли, и что, мы не вырастим еще двух девчонок?!
Наталья вздохнула:
— Да, это действительно было здорово, — с мечтательной улыбкой проговорила она, — а теперь сыновья вон как вымахали, мы им уже не очень нужны. Девочки — это хорошо, а если родятся опять мальчики, или мальчик девочка?
Обе женщины вопросительно посмотрели на Степана.
— Отлично! Вырастим и этих, но я хочу, чтобы было две дочурки, не получится в этот раз, получится в другой.
Все заулыбались.
Через год в семье Яремчуков родились две девочки, их назвали Людой и Аней, имена им долго выбирали Наталья и Галя, Степан не принимал участия в этом процессе.
Первой родила Галя девочку Люду, а через две недели у Натальи родилась вторая дочь, Аня. Девочки были очень похожи друг на дружку и больше походили на Наталью, чем на Галю. Степан достал оставшийся после мальчишек манеж, обновил и установил его в комнате жен.
Девочки росли здоровыми, быстро развивались и через год трудно было сказать, кто из них на две недели старше. Девочек растили вместе, как и когда-то мальчиков. Общность жизни и интересов с новой силой сблизила Наталью и Галину. Степан старался, как мог помогать женам по хозяйству, привлекая к этому мальчишек, собственно, их привлекать не надо было, они сами старались делать все, что необходимо, а остальное время Степан уделял сыновьям. Он приобщил их к рыбалке, к жизни на природе, часто вывозил в лес или на речку, там они по нескольку дней жили в палатке, сами готовили еду на костре, ловили рыбу, собирали грибы. Под руководством Степана ребята быстро научились плавать.
Степан приучал ребят жить по распорядку. Каждое утро начиналось с пробежки при любой погоде по проселочной дороге, затем зарядка и водные процедуры — либо купание, либо обливание холодной водой.
Кончилось лето. Мальчики пошли в первый класс. Поначалу дома с ними занимались мамы, а иногда папа, сыновьям, как любым первоклашкам, нужна была родительская помощь, но очень быстро ребята вошли в нужный ритм и помощь старших свелась практически к контролю. В школе они вели себя как положено, на уроках были внимательны и собраны, на переменах иногда шалили, но в целом без особых нареканий. К учебе братья относились не по годам ответственно, да и давалась она им легко — у них была лучшая успеваемость в классе. Отношения с одноклассниками были приятельскими, они никого не обижали, но дружили только друг с другом. Любые попытки одноклассников склонить их к каким-то безобразиям получали дружный отпор. Иногда возникали конфликты, обычно все разрешалось миром, но однажды, это было уже перед летними каникулами, дело дошло до драки. В этот день, после уроков братья, как всегда, спешили домой. Внезапно на перекрестке с другой улицы вышла навстречу группа из пяти пацанов, трое из них были их ровесники, а двое постарше. Перегородив дорогу, один из них, явно предводитель, обратился к братьям:
— А ну, инкубаторские, быстро вывернули карманы и вытряхнули портфели, я посмотрю, что тут мое. Андрей посмотрел ему в глаза и спокойно сказал:
— Ничего у нас твоего нет, пропустите, нас дома ждут.
— Ну, что маменькины сыночки, обоссались? Сами выворачивайте карманы, пока я добрый, а то получите по сопаткам, — и неожиданно замахнулся, чтобы нанести удар в лицо Андрею. Андрей ловко увернулся, и предводитель едва устоял на ногах.
— Пацаны, бей инкубаторских! — заорал он. Мальчишки впятером набросились на братьев, один из них повис на спине у Андрея, двое других на его руках. Виктор бросился на помощь, сбросил со спины брата нападающего и ударил его под дых, почти одновременно Андрей нанес удар предводителю в грудь, но предводитель неожиданно нагнулся и удар пришелся ему в лицо, а точнее, в губы. Внезапная боль заставила его схватиться руками за окровавленный рот, из глаз предводителя хлынули слезы. Нападающие опешили от столь неожиданного отпора и отпрянули, нападать они уже не решались. Братья быстро приняли боксерские стойки, стали спинами друг к другу. Нападающие отошли на безопасное расстояние и стояли в растерянности, предводитель плакал, размазывая по лицу слезы и кровь из рассеченной губы. Увидев, что бой окончен, Андрей подошел к главарю, достал из кармана платок и молча протянул. Мальчик вытер лицо и прижал платок к ранке. Второй потерпевший ловил воздух ртом, как рыба, и Виктор специальными упражнениями помог ему восстановить дыхание. Ни о каком продолжении драки речи не было. Братья подняли с земли свои портфели и уже собрались идти, как вдруг Андрей увидел стоящего неподалеку отца и, перехватив взгляд Виктора, глазами показал в сторону Степана. Братья хотели подойти к отцу и рассказать о происшедшем, но Степан сделал запрещающий жест, повернулся и зашагал в сторону дома. Ребята чуть-чуть помедлили и пошли за ним следом. Дома отец вел себя как ни в чем не бывало, будто никакой драки не было и только после обеда позвал сыновей к себе в комнату.