— Вот я тебя и поймал, теперь не отпущу никогда.
— Пусти, дурак, я думала он умирает, а он придумал женихаться. Пусти, мне больно.
Степан поднес ее руку к губам и нежно поцеловал. У Гали перехватило дыхание. Ей поцеловали руку! Такое она видела только в кино и не понимала зачем, но оказалось это так приятно. Она замерла, а потом ее пальцы невольно слегка сжали руку Степана. В ответ Степан, приподнявшись обнял девушку и попытался привлечь ее к себе, но не тут-то было.
— Ну и ну! Какой ты быстрый! — Галя высвободилась из объятий и отдернула руку. — Ты лучше расскажи, как ты сюда попал?
— Ну как попал? Иду себе домой и вдруг — бац и что-то упало на голову, и вот я здесь. Больше добавить нечего, несчастный случай.
— Кого-нибудь запомнил?
— Нет. — неожиданно для себя ответил Степан.
— Похоже, я знаю, что на тебя упало. Я с этим разберусь.
— Ну уж нет, разбираться буду я сам!
Строго возразил Степан и взял Галину руку, опять поцеловал ее ладошку и прижал к своей щеке.
— Все это ерунда, образуется. Главное для нас, что мы любим друг друга.
— Что ты себе позволяешь? — искренне возмущенная девушка освободила руку и встала с намерением уйти.
— Мы с тобой знакомы в общей сложности несколько минут, а ты уже ведешь себя по-хамски.
— Постой, Галя, не уходи, прости меня, это больше не повторится. Понимаешь, я очень тебя люблю и любил всегда, даже когда ты была еще маленькой.
От последних слов Галя невольно улыбнулась и, глядя на взволнованного Степана, произнесла:
— Ладно! Жизнь покажет, а вот насчет твоих слов, что больше не повторится, надо подумать.
Галя резко повернулась и, уже выходя из палаты негромко произнесла:
— Завтра после работы зайду.
Через два дня меня выписали. В тот же день вечером я встретил Галю возле клуба и, несмотря на ее протесты, пошел провожать. Мы немного погуляли и по настоянию Гали расстались у все той-же трансформаторной будки. По пути в общежитие я услышал за спиной торопливые шаги, надо сказать, я их ждал, и когда они приблизились резко повернулся. Передо мной оказались четверо с виду агрессивно настроенных парней.
— Ну что, Бандера, похоже, ты так ничего и не понял. Сейчас повторим урок, может, поймешь, если на этот раз выживешь.
Говоривший в натянутой до бровей кепке достал из кармана нож и направился ко мне то ли попугать, то ли всерьез решил проучить. В следующее мгновение он оказался на земле, сбитый с ног ударом моего кулака. Остальные как по команде набросились на меня с разных сторон. Драка быстро закончилась. Нас окружили дружинники во главе с участковым дядей Гришей. Подъехала милицейская машина и всех правых и виноватых отвезли в участок, правда, кроме первого нападающего, его со сломанной челюстью отвезли на скорой в больницу.
Допрашивали нас по одному. Последним вызвали меня.
В прокуренной комнате за столом сидел дядя Гриша и что-то писал, поднял голову и, кивком указав на стул и не отрываясь от писанины произнес:
— Я еще в больнице понял, что ты это так не оставишь, ну и пришлось за тобой понаблюдать. Этих парней я давно знаю, по ним тюрьма плачет, но все не было серьезной причины задержать их, а теперь преступление налицо — групповое вооруженное нападение, не скоро выйдут на свободу. Пиши заявление.
Я сидел неподвижно.
— Что непонятного? — раздраженно спросил дядя Гриша. — Вот бумага и ручка, пиши, как они на тебя напали, как ударили дрыном по голове и как сегодня снова накинулись на тебя с ножом. Все пиши, не жалей их, не заслужили.
— Писать нечего. Кто ударил меня по голове, я не видел. Вот только не было никакого ножа, и никто на меня не нападал, это я первый ударил и сломал парню челюсть, о чем сожалею и готов ответить.
— И ответишь, — громко закричал возмущенный дядя Гриша, из-за этого упрямца план посадить распоясавшееся хулиганье рушился, — ты мне, блядь, за все ответишь. Народного мстителя из себя корчишь. Пожалел! А вот они тебя хер пожалеют и в следующий раз я рядом точно не окажусь. Вот смотри, что получается, сейчас я этих тварей отпущу, мне их благодаря тебе, не за что закрывать, а ты пока посидишь в камере за нанесение телесных повреждений, может, поумнеешь, а если нет — пойдешь под суд за хулиганку.
Не прошло и часа после ухода дяди Гриши, как в замке зазвенели ключи и в камеру вошел в сопровождении дежурного Андрей. Я резко поднялся с нар, приготовился к встрече.