— Ну и что? — спросила я.
— Вера, а других странностей вы не заметили?
— Нет, — сказала я, хотя могла бы отметить, что глаза у Дениса иногда совершенно необъяснимым образом меняют цвет.
— Понимаете… — она помолчала. — После аварии он очень сильно изменился. Иногда мне кажется, что это вовсе не Денис. Будьте с ним поосторожнее.
«Я-то вижу, что он странноватый, — подумала я. — Но кто он, если не Денис?»
— Извините… как вас по имени-отчеству? Мария Сергеевна, я не так уж хорошо знакома с вашим сыном. Он просто мой квартирант. Да, мы, можно сказать, дружим, но не более того, так откуда мне знать, каким он был раньше и каким стал после аварии? Я вообще стараюсь об этом не упоминать, вижу ведь, что ему неприятно…
— Вера, — тревожно произнесла она, — а про девушку он вам говорил?
— Какую девушку?
— Которую якобы подвозил.
— Нет, — соврала я. — А что, она погибла?
— Нет. Не было никакой девушки. В машине ни следа, полиция ничего не нашла, ни отпечатков, ни вещей, ни волоска, а Денис упорно повторяет, что он подвозил какую-то девицу. И описывает ее очень подробно, говорит, красивая была, зеленоглазая…
Я невольно поежилась.
— Мне он об этом не говорил, — повторила я. — Говорю же, мы общаемся в духе «привет-привет, пока-пока».
«А еще мы всеми ночами смотрим какую-то чушь и часто спим в одной постели, — мысленно добавила я, — вот разве что до большего не доходит.»
— Осторожнее с ним, — предостерегла Мария Сергеевна. — Порой он не тот, кем кажется.
— Может быть, не стоит так говорить о собственном сыне?
— Вера, вы действительно его не знаете, — устало произнела она. — Иногда я его боюсь.
«Я тоже», — подумала я.
— Он стал таким после аварии, повторяю. До того был добрейшим парнем, ласковым, отзывчивым. А потом… — она вздохнула. — Он же не просто ноги лишился, еще и головой ударился, в коме лежал, может быть, поэтому. Я просто предостерегаю — осторожнее. Не провоцируйте его. Он отца чуть не убил.
— Как?.. — поразилась я.
— Просто. Я не помню, из-за чего началась ссора, правда. Муж у меня любит иногда выпить с приятелями, пришел навеселе, ну и завел, мол, что Дениска все за компьютером своим сидит, сделал бы уже протез и шел работать хоть кассиром в магазин, а то ему лишь бы на голых баб в этом интернете пялиться, нормальная-то ему уже не даст… — Мария Сергеевна сглотнула. Я чувствовала, ей надо выговориться, поэтому молчала. — А я смотрю, Денис слушает, а глаза у него делаются какие-то… нелюдские. Страшно стало, я хотела влезть, разнять их, да не успела: Денис встал, взял отца за горло — руки-то у него сильные до ужаса, — чуть от пола не оторвал и спокойно так спросил: «Хочешь полетать?» А у него балкон открыт был, а у нас пятый этаж.
Я по-прежнему молчала.
— Потом пальцы разжал, сел обратно за компьютер и сказал, мол, закройте за собой дверь. А на следующий день съехал.
— Мария Сергеевна, я ничего подобного не замечала, — снова солгала я. — Он абсолютно беспроблемный человек. И, честно, очень мне помог — выставил мою племянницу, та решила пожить… лет этак пять-шесть. Нет, не силой, просто он бывает убедительным до ужаса.
— Вот именно, до ужаса, — негромко произнесла она. — Ладно, Вера, вы передайте, пожалуйста, чтобы позвонил хоть… И, повторяю, поосторожнее.
— У меня во всех дверях теперь замки, — улыбнулась я. — Ден поставил.
— И ключи от них у него есть? — спросила она не без намека и отключилась.
Я невольно поежилась и положила телефон на место.
— Ден, — сказала я, когда он вернулся из душа, мокрый и счастливый. — Твоя мама звонила. Ты уж извини, я ответила — телефон разрывался просто. Она просила тебя перезвонить.
— Может, и перезвоню, — он нехорошо сощурился. — Но лучше выключу телефон.
— Ден, но…
— Верка… — Он нахмурился. — Она рассказала, да?
— О чем?
— Верка, я по глазам вижу, она сказала тебе, что я опасный псих. Она вправду так считает, хотя я справку от психиатра показывал. Я вполне нормальный. Хотя и опасный… иногда.
— Я тебя не боюсь, — сказала я, хотя на самом деле боялась. — Мы с тобой больше полугода вместе. Ты бываешь странным, но кто не такой? У меня тоже заскоки случаются. А та девушка, которую ты подвозил: может быть, ее правда не было? Если ты был в коме, мало ли, что тебе могло померещиться?
— Она была, — твердо ответил Денис. — Но исчезла. Можешь не верить. Мне никто не верит.
— Ден, опиши еще раз, как это было, — попросила я, и он повторил: