Опять повисла неловкая пауза.
— Молодой человек, уступите место! — потребовала командным голосом корпулентная дама. — Написано же, места для пассажиров с детьми и инвалидов, так нет, рассядутся, лоси молодые…
Я открыла было рот, чтобы высказать все, что думала, но Денис молча улыбнулся, взял костыли, встал и уступил место скандальной даме, на которую теперь с осуждением пялился весь автобус.
— Ничего, мне стоять не тяжело, — сказал он, привалившись спиной к поручню. — Я ругаться не люблю.
— А я люблю, — буркнула я, меня пробрало чуть не до слез, и шмыгнула носом. — Я бы ей высказала… Держись!
Автобус слишком резко затормозил — его подрезала маршрутка, — но я успела схватить Дениса за руку. Пускай я приходилась ростом ему по плечо, силы мне не занимать, и упасть я ему не дала.
— Цел?
— Относительно, — с улыбкой ответил он.
— Молодой человек, вы присядьте вон на мое место — серьезно сказала пожилая сухонькая кондукторша. — До конечной всего остановка, я уж постою!
— Спасибо, мы и сами постоим, — фыркнула я. Мне не хотелось на работу. Я не желала разжимать руки. Это я держала Дениса, а он до меня даже не дотронулся, и это было как-то обидно.
— Не беспокойтесь, все в порядке, — заверил он и отстранился. — Мне на юго-запад.
— А мне на север, — упавшим голосом ответила я. — Тебе помочь? На эскалаторе? Извини, если обижаю, но…
— Не обижаешь. Помоги, если не трудно, а то я никак не слажу с этим вот хозяйством… — он кивнул на костыли. — По обычной лестнице я уже приспособился спускаться, а эскалатор — та еще шайтан-машина! Там уж сам выйду, там эскалатора нет.
— Пойдем, — сказала я. — Конечная. Тебя вечером встретить?
И тут Денис захохотал.
— Первый раз мне такое предложение делают!
— Не смешно, — мрачно произнесла я. — Идем, а то я на работу опоздаю…
— Извини, — после паузы произнес он. — Я не…
— Я не обиделась, — отчеканила я, хотя, конечно, обиделась. — Забудь. Тебе на какую станцию?
«Боже мой, что я делаю? — спрашивала я себя, машинально выполняя свою работу и отвечая на звонки. — Зачем я связалась с этим парнем?»
Впрочем, как связалась, так и развяжусь, мы даже телефонами не обменялись, а встретиться в автобусе — это постараться надо. Другое дело, что я понимала — не могу я забыть Дениса, ну вот хоть застрелись! Не знаю, кто он, что он, какая беда с ним приключилась, а как увидела… И ведь самый обычный парень, таких пруд пруди, причем здоровых, а на этого раз взглянула — и все.
Я не видела его две недели, а встретила совершенно случайно на местном рынке: в выходные на пятачке возле дома разбивали палатки, и фермеры торговали мясом, рыбой, овощами и прочим, от меда до трикотажа. Местные жители предпочитали отовариваться именно здесь, а не в магазине, — дешевле и качественнее. Управа об этом знала и временами порывалась ярмарку прикрыть, но жильцы вставали на ее защиту, а фермеры временно перебирались в другой двор и торговали прямо с машин.
— Привет, — улыбнулась я, столкнувшись с Денисом в мясных рядах.
— Привет, — ответил он, сосредоточенно разглядывая говядину. — Как думаешь, какой кусок лучше, правый или левый?
— Левый, — уверенно ответила я. — В нем прожилок почти нет.
— Вот и я так подумал… Но сомневался. Второй вроде пожирнее.
— Ну так тебе на жаркое или для супа?
— На жаркое, суп я не умею готовить. Выходит баланда какая-то…
— Бери понемножку от того и этого куска, — решилась я. — Я тебя научу суп варить.
— А тебе это на кой надо? — неожиданно резко спросил он.
— Для себя одной мне лень что-то делать, а горячего хочется, — ответила я. — Сколько можно на яичнице с сосисками жить? Ну давай, а то заберут все!
— Мы…
— Ко мне, — решительно сказала я и отобрала у него висящую через плечо сумку. — А то я не знаю, какие у тебя есть приправы… и есть ли вообще! Может, у тебя и соли нет.
— Нет, — фыркнул Денис. — Я ее не употребляю.
— А как же я тогда готовить буду? — опешила я. — Тебе нельзя?
— Да нет, я просто так не солю ничего, знаешь, хлеб, овощи или еще что. А если в еде — то особенно не замечаю, — пояснил он. — Лишь бы не пересолено было.
К счастью, лифт работал. Я усадила гостя на диванчик, а сама занялась мясом.
— Смотри, уже закипает, — говорила я. — Пену надо снять шумовкой, видишь? Иначе бульон мутный будет…
— Ага, понял.
— Ну вот, закипело, пену сняли, кинули перец, лаврушку, посолили, огонь убавили, пускай поварится. Ты что хочешь, щи, борщ или еще чего?