— Прекрасно помню, — ответил Маллет. — Вас перебил ваш брат, который заметил хорошенькую девушку на танцплощадке под нами.
— Так почему же вы не упомянули об этом сразу? Ведь тут-то как раз собака и зарыта, — заявил лорд Бернард с нарастающим волнением. — Теперь я все вижу. Мы находились на балконе, наблюдали за несметным числом престарелых дам и их наемных партнеров, когда вдруг появилась она. Теперь все ясно как божий день!
— Значит, вы вспомнили? — нетерпеливо поинтересовался Маллет.
Лорд Бернард снова вернулся к столу для завтрака и расставил стулья.
— Вы когда-нибудь воссоздавали картину преступления в Скотленд-Ярде?спросил он. — Думаю, сейчас, если мы воссоздадим картину нашего обеда, то все, что было тогда у меня в голове, должно снова там возникнуть. Не могу обещать, но по всем правилам это должно произойти. Так, дайте-ка вспомнить, вы находились посредине, не так ли? Я был вон там, а мой брат — по левую сторону. Этот стул будет его замещать. Вам придется совмещать две роли, если не вы возражаете. Не желаете сигару, для полноты иллюзии? Нет? Очень хорошо. Нам нужно представить себе, что мы находимся в отеле «Ривьера», и балкон заканчивается примерно там, где проходит край ковра. Все верно?
— Абсолютно.
— Хорошо. А теперь просто подскажите мне, с чего начать, и посмотрим, что из этого выйдет. Начинайте!
— Я всегда не доверял Баллантайну, — повторил слова Бернарда Маллет. Трудно сказать почему…
— Но я думаю, в основном дело было в его одежде! — подхватил лорд Бернард.
— А при чем тут его одежда?
— Одежда Баллантайна выдавала в его характере нечто такое, что мне не нравилось.
— Ну уж миллионер-то может носить что ему вздумается?
— Да, но он всегда был слишком хорошо одет. Или, скажем так, разодет. Он производил на меня впечатление человека, играющего какую-то роль.
Маллет по мере сил подделывался под низкий голос лорда Генри.
— Ты не так уж часто с ним виделся, — возразил он.
— Нет, достаточно часто, особенно на скачках.
— Естественно, он разодевался на скачках, — продолжил Маллет-Гейвстон.
— Да, но это было не только на скачках. — Лорд Бернард заговорил быстрее и более оживленно: — Ты помнишь, как повез меня в его загородный особняк, на представление, которое давали его сотрудники? Он был похож черт знает на кого — или что-то в этом роде. И в связи с этим я вспомнил…
Его игра была настолько убедительна, что Маллета тоже увлекла роль, которую он играл.
— Бог ты мой! — проговорил он с воодушевлением. — Наконец-то там появилась одна хорошенькая!
Его рука, драматически простертая, показала не вниз, как следовало бы по правилам, а прямо на дверь впереди него. И, словно в ответ на магическое заклинание, дверь открылась, представив взору прозаические очертания дворецкого.
Последний принадлежал к людям посольского склада, достоинство которых не так-то легко поколебать. Лишь слегка приподнятые брови свидетельствовали о том, что в ситуации, с которой он столкнулся, есть что-то необычное. И когда дворецкий заговорил, его голос прозвучал ровно и спокойно:
— Вашей светлости еще потребуется машина?
— Ах, ступайте, Уотерз! Ступайте же! — взревел хозяин, после чего на него напал приступ смеха.
Маллет, со своей стороны, почувствовал себя в весьма глупом положении. Его выставили на посмешище, и он испытывал очень сильные сомнения по поводу того, что это послужило какой-то благой цели. Тем временем лорд Бернард, все еще посмеиваясь, оттолкнул назад свое кресло и встал на ноги.