Конь вскочил на ноги и счастливый побежал в поле, встречать просыпающееся солнце.
Глава шестая
Наступал новый день.
День этот не предвещал ничего хорошего для жителей села. Всего несколько баночек остались целыми. Остальные либо разбились, либо остались без крышек и содержимого.
Заниматель, оглушенный возмущенными криками, только пожал плечами. Не было его вины в том, что конь перевернул телегу. А то, что конь это сделал, сомнений не было. Нашлись те, кто в окно ночью за телегой наблюдал, да спасти ее не успел. Стали жители размышлять, зачем коню мирному понадобилось телегу воротить. Вспомнил тут кто-то, что конь без хвоста сначала был, а потом вдруг хвост у него вырос. Глянули тут все на ставшего вновь лысым мэра, в общей толпе затерявшегося. И стало все всем ясно. Накинулись люди на мэра: делай, что хочешь, а все что в склянках было, верни.
– Дорогие мои, виноват перед вами, – покаялся мэр, поглаживая свою родную гладкую голову.– Но тут я не в силах что-либо сделать. Просите что угодно, но это – не могу.
Опечалились жители. Но от предложения мэра отказываться не стали. Когда еще такой шанс представится. По приказу Мэра починили в тот год все дороги в селе, и до городов соседних, построили новую школу и садик, дом культуры обновили, а еще от себя лично подарил мэр селу две площадки новых: детскую и спортивную.
Заниматель же засобирался домой, вместе с дочкой, Оленькой.
– Как же так, – спрашивают его жители, – вы же не оставите нас вот такими?
– Какими? Вы ведь сами хотели, чтобы все лучшее у вас было.
Понурили жители головы.
Тут самый громкоголосый мужик за всех ответил:
– Лучшее то лучшее, да не настоящее. Не свое. Не родное. Верни нам, Заниматель то, что у нас было. Уж если мы его лучше захотим сделать, то сами и сделаем, своими силами, безо всякого твоего чародейства.
– Ну, что ж, – сказал Заниматель. – Раз вы сами так решили, то сами своими силами все исправите. Нужно каждому найти того человека, у которого, скажем, ваш нос, и договориться с ним, что согласен он вам его отдать. Если у него кто-то тоже что-то занял, то и его найти надо, и того, кто у третьего занял. Как поймете вы, кто у кого что занял, вся цепочка у вас соберется. Тогда нужно вам будет всем встать в круг, держась за руки, и хором произнести: Кушки-палабушки-бекаты, у катушки». И тогда все вернется на свои места.
Только учтите, нужно все займы найти, пропустить ничего нельзя. И еще: времени у вас на все про все девять месяцев, а значит, – тут Заниматель достал из кармана своего комбинезона часы, – До девятнадцатого апреля следующего года.
После этих слов, поцеловал на прощание Заниматель сестру, сел на чудо-велосипед, прицепил сзади тележку с пустыми баночками, посадил Оленьку на раму и уехал. И след его простыл.
Будто и не было его никогда в селе Морошково.
А может и лучше, чтоб не было.
Глава седьмая
Заканчивался август. Тяжело пришлось жителям деревни. Урожай поспел, убирать надо, да заготовки делать, дел невпроворот. Да вот еще забота: искать, кому твой нос понадобился. А не найдешь, останешься с носом, с чужим.
Вот и пошли в гости, к одному, к другому, к третьему, и у себя гостей принимать стали. Бывало, люди годами не знались, а тут, что поделать, пришлось. Будто заново друг с другом знакомились. А уж сколько насмеялись, вспоминая, как по началу туго пришлось в чужом теле: у кого брюки спадали в самом неподходящем месте, кто-то, став высоким, всякий раз головой об косяк бился, а кто никак не мог к чужим козявкам, в чужом носу, привыкнуть.
Раз в неделю собирались все в отстроенном мэром новом доме Культуры. Подводили итоги поисков, обсуждали дела сельские. Если кому помощь нужна, брались за дело всем селом. Ладно и быстро получалось.
Настала зима. Весна ее сменила. Пришел март.
А еще не вся цепочка собралась. Кого-то явно не хватало. Но вот кого? Никак не могли понять, найти. И тут один почтенный человек признался, что новый непочтенный владелец его бородавки не хочет ее отдавать. Уговаривали его и так, и эдак. И соленья, и варенья, и все, что захочет предлагали, а он ни в какую.