Неважно, здесь всё равно в такое время никто не ездит!
Чёрно-белые нецветные берёзы сладко зашуршали листьями в предвкушении скорой трагедии.
Он побежал вдоль проезжей части, прорываясь сквозь окружившую его внезапную темноту. Последнее, что он увидел — две яркие фары, перерезавшие ночь и его.
Он слышал, как затихает стрёкот кузнечиков где-то далеко-далеко, будто в другом мире. Как в спешке визжат по асфальту шины уезжающей прочь фуры. И как склоняется над ним его старый убийца, стирает ледяными пальцами кровь со лба и губ, гладит по лицу и, наверное, опять подмигивает синим левым.
Червь, похожий на кота
Он был червём. Обычным червём, каких здесь хватало. Они пережёвывали землю и кровь, не различая вкуса, курили смрадом улиц, одалживая табак и спички у смерти. Она здесь не была древней бабусей с косой на плече. Это было что-то такое обыденное и случайное, что могло таиться за углом, а могло не прийти вообще.
Он знал таких, к которым она не приходила, и поэтому молил ночами, чтобы когда-нибудь та пришла за ним. Не сегодня. Пусть даже не завтра. Но однажды. И это далёкое призрачное слово растекалось по всему его сознанию, когда он думал о смерти, заставляя его приятно жмуриться. В такие моменты он становился чем-то похожим на кота.
А ещё у него была подруга. Но он ненавидел её. Не потому что он не мог любить. Он мог, но не хотел привязывать себя ни к кому этим странным и наивным чувством. Просто когда-то давно они встретились, и она привязалась к нему, чувствуя себя не так одиноко и ненужно в этом мире. Постепенно его сердце смягчалось к ней. И именно потому он ненавидел её.
«Я не хочу любить», — часто размышлял этот червь. Это было слишком болезненное и неприятно пахнущее для него чувство. Он смутно помнил, что когда-то где-то уже приключалось нечто подобное. Давно и нереально.
Это произошло с его другом. Но к нему, убитому горем неразделённой страсти, так и не пришла смерть, и тот просто растворился в небытие.
Оставшись один, червь, похожий на кота, начал резать себя, собираясь выдавить вместе с кровью и боль. Боль от тех воспоминаний, что были связаны с ушедшим: небо, полное звёзд, полёты с другом под луной, когда крыши всех домов оставались далеко внизу, скалясь острыми карнизами и угрожая пиками металлических антенн.
Когда его друг растворился в вечном и заманчивом покое, кто-то пришёл ночью к одинокому червю и ампутировал крылья. Но ему было всё равно — он понимал, что не взлетит к небу один. И не сопротивлялся.
Небо. Этот голубой полукруг напоминал червю большой коренной зуб с кариесом солнца в центре. Вскоре кариес исчез, а зуб выпал, обнажая чёрную пустоту десны. Где-то глубоко-глубоко в ней перемигивались белоснежные звёзды.
И червь попытался забыть зубы и десна, потому что они напоминали ему прежние полёты. Это ему почти удалось. Он вгрызался в землю, забивая ей все мысли о чём-то таком красивом и печальном над высокими крышами.
В последнее время он начал замечать, что его подруга часто смотрит куда-то наверх. И он боялся, что её может заинтересовать что-то гораздо выше водосточных труб и серого замшелого шифера.
В любом случае, червь, похожий на кота, был уже готов к худшему.
Недавно он бродил тут в округе и приметил нескольких худых собак, роющихся в мусорных баках, с голодными, отчаявшимися глазами и струйками желтоватой слюны, свисавшими с кончиков клыков. Не то, что бы он противился найденному выходу, но он искренне не желал каких бы то ни было жертв. Шла ли речь именно о его подруге или ещё о ком-то, было неважно. Но слово «жертва» вызывало в его горле неприятную сухоту и привкус свежего колючего серебра. Он пытался заесть его землёй, но тщетно.
И вот однажды это случилось. Он угрюмо жевал землю и уже начинал дремать, когда неожиданно его подруга спросила серебристым приятным голоском:
— Что это?
И смело указала на большую мигающую звезду в небе. В небе. Он посмотрел на нее и выплюнул землю.
Он так и не ответил ей.
А наутро не пошёл смотреть, что оставили, в итоге, собаки. Он потом встретил одну из них. Вместо слюны с её левого клыка свисала вязкая сопля крови. Он отвернулся и продолжил вгрызаться в тёплую чёрную землю, тщательно разжевывая кусочки редкого асфальта.
В такие моменты он становился чем-то похожим на кота. Это был червь, похожий на кота.
Тополиные вёсны
Как обычно это бывает каждой весной во дворах — оживали древние высокие тополя, окружённые старыми выцветшими хрущёвками.