Горячая рука коснулась кончиков пальцев Дин – лёгкое, невесомое прикосновение, отчего-то заставившее королеву вздрогнуть. А потом Тареи неожиданно склонился и поцеловал эти пальцы.
Ему это позволено? Это выражение почтения? Это…
Дин думала, что покраснеет и этим выдаст охватившее её замешательство. Но краска напротив отлила от её лица…
- Вам нужно чаще отдыхать, - очень тихо сказал Алакран. – Вы измучены и так бледны.
- Быть может, я могу что-то сделать для вас? – слова вновь сорвались с губ прежде, чем Дин успела осмыслить их.
Тареи усмехнулся.
- Мне бы очень хотелось ответить вам, что это мой долг служить вашему величеству. Но… именно сейчас… Да. Вы можете. Это сделает мою жизнь в это мгновение совершенно прекрасной.
- И что же это? – совсем растерявшись, пробормотала Дин.
Ведь Золотой граф, близкий друг её лорда, их защитник и лучший воин, он ведь не попросит ничего, что было бы недостойно?
- У вас на коленях лежит фляга. Если это не вино, могу ли я попросить пару глотков. Мечтаю утолить жажду с самого утра, но как-то всё время что-то отвлекает.
Ничего недостойного граф не попросил.
Дин протянула ему эту флягу с улыбкой, потом смотрела, как он жадно пьёт горький травяной настой, запрокидывая голову, и отчего-то не могла отвести взгляд.
Они просто устали все, слишком устали.
Но вот фляга вернулась к Дин. Золотой граф снова сверкнул улыбкой, поцеловал в этот раз край шарфа, который Дин набросила на плечи.
И ушёл.
Какое-то время Дин смотрела ему вслед, лишь спустя время спохватившись, что всё только что произошедшее видели все на этой полянке. Могли ли они истолковать это неверно и не позволила ли она себе лишнего, недопустимого для королевы Алезии? И если допустила, то…
Дин с волнением оглянулась вокруг. Нет, в эту сторону почти никто не смотрел.
Кроме слишком уже многозначительно прищурившейся Нейерли, которая не отходила далеко от королевы. И кроме – Элода ре Шейра, кто же ещё мог быть настолько вездесущим.
Часть четвёртая. У вечности на краю. Глава первая. Погаси мой огонь
Вся дорога до Ниары напоминала гонку на выживание. Поселения, леса и долины, трактиры на распутьях, кони – всё менялось так быстро, что Дин не успевала составить никакого впечатления. Тут бы одолеть слабость собственного тела. Спина болела, ноги отваливались, в глаза словно насыпали песка, виски ломило. Еда потеряла вкус, а сны не запоминались, потому что стоило положить голову на подушку – кто-то уже будил, чтобы продолжать путь.
Да, теперь Дин понимала, почему отослали её дам. Представить баронессу Верельо или нежную деву Эрметхартц рядом с собою в этих обстоятельствах не получалось. Нейерли – та не просто выдерживала, но могла служить достойным примером для подражания. Эта женщина словно была выкована из стали. Она могла верхом день напролёт, стреляла с двух рук, обходилась малым количеством воды и съестного, спала чутко, а просыпалась бодрой и готовой к решительным действиям. Дин поймала себя на мысли, что чувствует себя рядом с ней бесполезным мешком с трухой.
- Как вы это выдерживаете? – спросила Дин во время одного из привалов.
Нейерли усмехнулась.
- А меня отец учил. Говорил, что мир жестокое и странное место, и лучше я буду уметь в нём выживать.
Странные это были слова.
- И… вам часто пригождались эти науки?
- С того самого момента, как его убили, - пожала плечами баронесса. – Примерно раз в несколько лет.
- Убили?
Дин не хотела затрагивать больное, и без того было всё сложно вокруг.
- Он был мятежником. А мой супруг был одним из тех, кто разгонял это восстание. Правда, тогда он её не был моим супругом.
- И вы…
- Меня проверяют всю мою жизнь. Я верна Алезии и её государю.
Дин хотела спросить не это. Другое – как так вышло, как сумела эта женщина полюбить того, кто был причиной несчастья. Не стала. Дорога и так была тяжёлой, все вымотались, куда уж тут разговоры о подобном вести.
А ещё – взгляд сам по себе выхватил длинную фигуру Элода ре Шейра из картины дня. Привычную, уже давно не раздражающую фигуру человека, которого ещё совсем недавно Дин была готова ненавидеть всей душой. Теперь она ему доверяла. Боги судили людям ходить странными путями, кто знает, что будет за новым поворотом?
В Ниару входили под утро, свет едва брезжил в медленно наползающих тучах.
- Будет буря, - сказала Дин тихо.
Виалирр Рихдейр обернулся. Без маски грима и тщательно подобранного одеяния он сейчас выглядел совсем измученным, едва ли не тенью, чудом восставшей с того света. Но держался в седле прямо и глазами сверкал с вызовом.