К своим комнатам Асдин привыкла быстро. Быть может, оттого, что теперь это было единственное место, где она могла перевести дух. Здесь всё было чужим поначалу, но все эти вещи стали ей утешением после проведённых среди людей дней.
Она садилась в кресло у огня и бездумно смотрела, как пляшут языки пламени.
Кто-то из служанок приносил ей свежие фрукты и воду с травами, готовил купальню и расчёсывал волосы перед сном. Это Дин тоже научилась принимать. Обычно она разговаривала с девушками, что помогали ей, но сегодня не нашлось ни сил, ни слов. Она отослала всех и осталась в сумраке.
Дин никогда не боялась одиночества. Ей было хорошо со своими мыслями, мечтами, с историями о подвигах. Правда, никогда прежде для этого ей не приходилось забиваться в окружение стен, будто зверьку в нору. Прежде она всегда выбирала простор с усеянным колючими звёздами небом Рингайи над головой.
Темнело.
Дин не зажигала свечи, просто тонула в этом полумраке с единственным ярким пятном за решёткой очага.
Скрипнула половица под шагами. Талли или Марне?
- Не оборачивайся, - прошелестел тихий голос.
Мужской.
Асдин вздрогнула.
В покои королевы так просто можно войти, несмотря на слуг, стражу и вездесущие любопытные взгляды? Кто мог так дерзко вести себя с ней? Будто имел на это право?
Шейра?
Или…
- Рада приветствовать ваше величество, - чувствуя, как бешено бьётся сердце, отозвалась Дин.
- Не помешал? – гость подошёл ближе, встал за спинкой кресла.
- Я всегда жду вас. Как же вы можете помешать мне?
Дин замерла. Отчего-то темнота и приказ не смотреть волновали кровь только сильнее. Она могла слышать шаги, шелест ткани, голос, дыхание – будто такая игра.
На колени Асдин лёг букет свежесрезанных роз.
Дин провела кончиками пальцев по лепесткам…
- Не поранься. У этих цветов острейшие шипы.
Голос, глухой, чуть хрипловатый, Дин нравился. Но… разве Шейра не говорил, что король не придёт? Разве не придумывал, как ей привлечь его внимание, как осторожно им сблизиться?
Но вот он здесь, безо всяких уловок.
Может быть, они и не понадобятся?
- Это очень красивые цветы, ваше величество. Позвольте, я поставлю их в воду?
- Потом, - слегка раздражённо ответил король.
- Тогда… - Дин не знала, что говорить, что думать. – Что бы вы хотели, чтобы я сделала?
- Закрой глаза. И не дёргайся, - шёпот прозвучал ближе, будто собеседник склонился через кресло.
Дин повиновалась и крепко зажмурилась.
В тот же миг она ощутила прикосновение к волосам.
Чужие руки провели по её голове, перебирая пряди, ласково и будто увлечённо. Очертили контур ушка. Вплелись в густые кудри на затылке.
Хорошо, что Дин уже разобрала высокую сложную причёску, с которой ходила весь день.
- Такие длинные, - в голосе короля прозвучало восхищение. – Мягкие.
Да, у Дин и Тани были косы на зависть многим – плащом укутывали, если их распустить. Теперь они лежали на плечах Дин и на коленях.
Её государь проследил пальцами эти косы до самых кончиков. Дин вздохнула и сжала собственные руки на букете, который всё ещё лежал на её коленях.
- Ай!
- Я же говорил: шипы, - в голосе прозвучал лёгкий укор. – Нет, не смотри.
Цветы куда-то исчезли, зато пострадавшая рука оказалась в плену жаркой ладони.
- Что… что вы делаете? – недоумённо ахнула Дин.
- Моя кормилица говорила мне, когда я падал и расшибался: «поцелую и всё пройдёт». Тебе так не говорили?
- Н-нет…
- Тогда – проверим?
Она не успела ответить прежде, чем её пальцев коснулись губы. Второй рукой король закрыл ей глаза.
- Так не болит?
- Нет.
Это была не боль, но очень странное ощущение.
Неловкость, смущение – это было понятным и ожидаемым. Перехватывавший дыхание восторг от близости её государя, человека, который был отныне солнцем её и миром, тоже не был чем-то удивительным.
А вот бегущий от руки и по всем костям и жилам жар – что это было? Отчего?
- Кожа у тебя не такая нежная… Тебе приходилось работать? Там, в твоей далёкой горной стране?
- Нет, ваше величество. Я выросла в замке, как и вы. У меня были слуги. Правда, этот замок совсем иной, мне ко многому здесь нужно привыкнуть, но я всему научусь…
Дин сама не понимала, как её удавалось говорить так много в то время, когда сердце пыталось выпрыгнуть из груди.
- Ты расскажешь мне? – спросил король, отпуская её руку и склоняясь ближе к лицу.
Хорошо, что было темно. Он не видел, как она покраснела.
- Всё, что хотите, ваше величество.
- Не сейчас. Не открывай глаз и не оборачивайся, пока я не уйду.
Он вдруг убрал ладонь с её глаз, и только сам исчез. Только что было тепло присутствия рядом, дыхание, аромат духов, но только скрипнул вновь пол и хлопнула дверь.