Когда в поток выходящих иссяк, он заглянул внутрь. Ленора была у доски, спиной к нему, она разговаривала с последним оставшимся в аудитории, стройным молодым человеком. Дон смотрел как, закончив разговор, он кивнул и начал подниматься к двери. Ленора тем временем принялась возиться с чем-то у себя на столе.
Дон сделал глубокий вдох, надеясь, что это его успокоит, и вошёл в дверь.
Он спустился лишь на четыре ступени, когда Ленора вскинула взгляд и…
…и её глаза расширились, став практически круглыми, рот удивлённо раскрылся, образовав ещё один круг, а он продолжил спускаться, чувствую слабость, какой не знал даже до роллбэка.
Она явно не верила своим глазам и, вероятно убеждала себя, что видит кого-то очень похожего на Дона. В конце концов, она уже давно его не видела, и…
— Дон? — спросила она, наконец.
Он улыбнулся, но почувствовал, что уголки его рта дрожат.
— Здравствуй, Ленора.
— Дон! — она практически выкрикнула его имя, и гигантская улыбка озарила её лицо.
Он обнаружил, что бежит вниз, и она бежит ему навстречу, перепрыгивая через две ступеньки, и внезапно они оказались друг у друга в обьятьях. Ему так отчаянно захотелось её поцеловать — но то, что она приветствовала его как старого друга, ещё не означало, что она от этого будет в восторге.
Через некоторое слишком короткое время он почувствовал, как она высвобождается из его рук. Она посмотрела на него, её глаза прыгали, глядя то ему в левый глаз, то в правый.
— Что ты тут делаешь?
— Я… я надеялся, ты не будешь возражать.
— Возражать?
— Я не знал, захочешь ли ты меня видеть.
— Разумеется захочу! Ты здесь отпуске?
Он покачал головой.
— Я приехал повидаться с тобой.
Она застыла, как поражённая громом.
— Боже ж ты мой. Надо было позвонить.
— Я знаю. Прости.
— Нет, нет. Не извиняйся, просто… — Она запнулась. — В такую даль лишь для того, чтобы увидеть меня?
Он кивнул.
— Господи… — сказала она. Но потом чуть-чуть вскинула подбородок. — Я так расстроилась, когда услышала про Сару. Когда это было? Четыре или пять месяцев назад?
— Больше года, — ответил Дон.
— Мне так жаль, — сказала она. — Я… мне просто очень жаль.
— Мне тоже.
— А теперь, — судя по изменившемуся тону, до неё начало доходить всё значение ситуации, — ты здесь.
— Да. — Он не знал, как повежливее сформулировать следующий вопрос, или как подвести разговор к нему, и поэтому просто брякнул: — А у тебя тут кто-нибудь есть?
Она какое-то время молча смотрела на него, и было ясно, что она понимает важность этого вопроса, и также понимает, что ей предложен выход: она могла просто ответить утвердительно и больше не иметь с ним дела.
— Нет, — сказала она внезапно охрипшим, но твёрдым голосом. — Никого.
Он почувствовал, как воздух задержанного дыхания устремляется наружу, и снова прижал её к себе.
— Слава Богу, — сказал он.
Помедлив мгновение, он мягко приподнял её лицо и поцеловал — и, к его восторгу, она ответила на поцелуй.
Внезапно послышался громкий звук, второй, третий. Он повернул голову и посмотрел наверх, и там…
И там, наверху у входной двери, стояла кучка студентов, ожидающих, пока аудитория освободится, и один из них начал аплодировать с широкой улыбкой на лице. Остальные присоединились к нему, и Дон почувствовал, как его лицо разъезжается в улыбке ещё шире, чем у них, и он повернулся к Леноре, которая густо покраснела.
— Если позволите, — сказал Дон студентам, взял Ленору за руку, и они вдвоём начали подниматься по ступеням, а студенты начали спускаться, занимая места, и один из них, проходя мимо, хлопнул Дона по плечу.
Ленора и Дон вышли на тёплый летний день, так восхитительно непохожий на оставленную им позади канадскую зиму. Он так много хотел ей сказать, но никак не мог придумать, с чего начать. Наконец, он произнёс:
— Новая причёска мне нравится.
— Спасибо, — ответила Ленора, всё ещё держа его за руку. Они шли вдоль берега маленькой речки, которая, как Ленора сказала, называется Эйвон; она приятно журчала. На другом её берегу виднелись здания кампуса и парковка.
Тропинка была вымощена и обсажена по бокам деревьями, породу которых Дон не мог определить. Ленора время от времени кивала встречным студентам и преподавателям.
— И чем же ты сейчас занимаешься? — спросила она. Пара птиц с чёрными телами, длинными загнутыми клювами и оранжевыми пятнами на щеках вспорхнули у них из-под ног. — Нашёл… нашёл себе работу? — спросила она мягко, зная, как чувствительна для него эта тема.