— Потому, что я и сам Человек, мистер Брок. Пусть на меня вешают ярлыки монстра и чудовища, но я такой же человек, как и вы, мисс Браун и мисс Винтер. Меня родила мама, не являющаяся мутантом и воспитывали простые люди. Я люблю обычную девушку и надеюсь, что вскоре она станет моей женой, а наши дети не обязательно будут мутантами, понимаете? Как можно испытывать негатив к своему будущему ребёнку, к своей любимой девушке? Я человек, и я могу принести пользу Человечеству, Единому Человечеству, не разделённому на чёрных и белых, мутантов и обычных. Так или иначе, но делая то, что делаю, я чувствую, что моя жизнь проходит не зря.
— Очень достойно, мистер Саламандр. Скажите, вы верите в Богиню? — Какой… неожиданный вопрос от Хелен Винтер… Скорее всего моя позиция в стиле: «Всех Люблю» натолкнула её на мысль о моей религиозности, вот она и задала вопрос о вероисповедании. Вопрос, на который я не могу не пошутить еще с прошлой жизни. Но смеяться над этим, конечно, я буду в одиночку.
— Я верю в Императора, мисс Винтер. Императора и Человечество. — Да, сучки. Прости меня, Богиня, если ты есть, но я так отвечал еще в прошлом мире всем сектантам, пристающим ко мне на улице. Надеюсь у высших сущностей этой вселенной есть чувство юмора и тот же Тор или Локи не отмудохают меня за такие шуточки.
Быстро попрощавшись с выпавшими в каплю журналистами, которые что-то неразборчиво забормотали в ответ, пошел вместе с не менее удивлённой полицейской в сторону припаркованных полицейских автомобилей. Не думал, что скажу такое при своём ментальном возрасте, но я хочу к маме. Очень сильно хочу к маме Бетти.
****
От Автора:
Глава хоть и проходная, но новогодняя. Писалась одновременно с нарезкой оливье, винегрета и селёдки под шубой.) Всех еще раз с наступающим Новым Годом!
Глава 42
Это было утомительно, думал я, сидя в приёмном покое больницы, куда привезли маму Бетти. Рядом со мной была Джи и мама Джуди. Выглядели мы угрюмо, а сестрёнка еще и с глазами на мокром месте. Врачи сказали, что здоровью пациентки ничего не угрожает, но… В общем, мы рады, что она жива, но то, что она теперь калека сжирало приличную долю облегчения.
А утомительно было сюда добираться. Поздняя ночь, переходящая в раннее утро, поездка сначала в один конец города, где меня ждала машина со злым и не выспавшимся Логаном и сменными вещами. Потом выяснение у полиции, куда отвезли маму, дорога в другую часть Нью-Йорка…
Росомаха вернулся в школу, а я с колотящимся сердцем и весь на нервах пошел в госпиталь. Там, в хаосе городской больницы пришлось выяснять, куда идти, встреча с мамой и сестрой, тяжелые слова приветствия, красящие лишь радостью от встречи с любимыми родными… Слёзы одиннадцатилетней девочки и её неумелые попытки меня успокоить, хотя сама сестрёнка была на грани истерики… Облегчение принесли только молчаливые объятия. Мы стояли втроём, ближе к стене коридора, чтобы не мешать снующим туда-сюда людям и обнимали друг друга. На глазах у всех троих были слёзы. Даже у меня. И нет, мне не стыдно. Это слёзы, вызванные душевной болью, напополам с огромным облегчением.
В который раз понимаю, что люди не ценят своего счастья, пока не теряют его. Или как в нашем случае — пока почти не теряют. Мама получила сильную кровопотерю, лёгкое сотрясение мозга, перелом ключицы, трещину лицевой кости, вывих челюсти… и культю, вместо левой руки. Джуди, когда это рассказывала делала паузы, было видно, что она душит в себе… то ли ругань, то ли слёзы.
Она всегда недолюбливала работу мамы Бетти. Нет, Джуди не против полиции, она против риска, которому подвергается любимый человек. Но свою позицию всегда выражала крайне тактично, поэтому в семье у нас никогда не было скандалов на данную тему… Только тихое ворчание и подколки нашего лейтенанта.
В общем мы ждали. За окнами уже начало разгораться утро, когда подошедшая врач разрешила нам повидаться с Бетти, строго предупредив, что не больше десяти минут и не нервировать пациентку.
— Все необходимые процедуры мы уже провели, но она потеряла много крови, поэтому ей нужно отдыхать и набираться сил. — Женщина с недовольством прошлась по нам взглядом. — Я бы не пустила вас к ней, как минимум до вечера, но пациентка очень уж настаивала. — Доктор устало подняла взгляд к потолку. — Богиня, почему некоторые люди не имеют капли разума и немного терпения.
Бурча что-то под нос, она усталой походкой направилась дальше по коридору отмахнувшись от наших слов благодарности и качая головой. А я старательно запомнил фамилию «Салливан» на её бейджике. Нет, не для того, чтобы «мстить месть» за, якобы, оскорбления. Человек, делом доказывающий пользу обществу и спасающий твоих родных имеет право быть усталым и от этого грубым. Я запоминал её фамилию, чтобы отблагодарить, в лучших традициях своей прошлой жизни. Накупить элитного бухла, огромную корзину шоколада и фруктов и запихать на дно пачку баксов, украсив этот натюрморт пышнейшим букетом цветов. Просто потому, что я могу себе это позволить. Заначка позволяет. Не позволяла бы — придумал план подешевле и не комплексовал. Как там было: «Он дал мне двести баксов, а ты всего двадцатку», «Да, но у него была тысяча долларов, а у меня двадцать».