Суть состоит в том, что так замечательно выражено Флоренским в его мысли о двойственной правде человека, о том, что человек - это две равноправные правды: правды бытия и правды смысла. Именно поэтому, с точки зрения бытия мы уже есть во всей полноте образа и подобия, а с точки зрения смысла мы должны стать, т.е. прирастить к себе это бытие, которое уже есть. В этом и заключается духовный подвиг - сотворение себя для себя. Известно, что без разрушения целого из него ничего нельзя изъять, ибо часть в целом обладает свойствами, вне целого не существующими, изъятие же части сразу меняет саму эту часть, превращая ее в нечто отдельное, а также меняет и само целое, оно перестает быть тем, чем было. В целом понятие _случайная деталь_ не существует, а посему отбрасывать что-либо ради усовершенствования - это абсурд. Отбрасывая какую-либо часть себя, вы мгновенно становитесь не собой, а другим, и этот другой опять будет вынужден решать проблему самоусовершенствования, что-то отбрасывая, и что же останется в результате? Пустое Я, психологическое беспокойство под названием _жизнь_. С точки зрения смысла возможны любые манипуляции, вплоть до отбрасывания самого Я, если вы обнаружили для себя такой смысл, но в бытии от этого ничего не произойдет, в нем уже все произошло. Оно полнота смысла, а полнота смысла есть полнота переживания себя как реальности, т.е. тела. И тогда бытие и смысл уравновешиваются. С момента их истинной соразмерности и начинается действительное развитие, пребывание в реальности, когда вам дана вся полнота свободы ДЛЯ, без всякой свободы ОТ. И когда происходят переживания, называемые самадхи, просветление, то эти слова обозначают только одно: момент совпадения объема бытия с объемом смысла. Только при таком соединении можно обнаружить действительную траекторию движения, если таковая вообще имеется. Только обретя свое тело субъективно через смысл и бытие, существующее как данность, можно ощутить наличие или отсутствие движения, как оно происходит субъективно и объективно в реальности.Наличие этих двух правд - бытийно существующей независимо от субъекта, его тела, созданного по образу и подобию, и правды смысла, которая может быть соразмерна и не соразмерна бытию как данности, - и определяет ситуацию человека. Ситуацию необходимости постижения себя как бытия, как Тела, иначе человек обречен на иллюзию как минимум семи родов.
Источником того, что произнесено здесь сейчас и воплощено в присутствии, является переживание. Переживание передать невозможно, но возможно содействовать созданию ситуации, в которой подобное переживание может случиться и с другими. Известно, что структурирование происходит во всем целом одномоментно, и порождаемое мною сейчас структурирование, воспринимаемое вами, не зависит ни от понимания, ни от резонанса, строго говоря, не зависит ни от чего, ибо оно есть не часть смысла, а часть бытия. От вашей же осмысленной деятельности, от ваших усилий зависит, насколько это структурирование будет пребывать в вас, в вашем теле, насколько оно повлияет на ваше бытие. Я хочу еще раз отметить, что счастлив встречей с Флоренским, с его мыслью о двух правдах человеческих.
Вопросы
- Насколько правомерно высказывание, что искатель становится в новую точку координатора, в которой происходит переживание?
И.Н.- Точка координатора задана субъективностью, наличием Я-есмь. Она всегда одна и та же.
- Но нас-то нет.
И.Н.- Как бытие мы всегда есть. Как смысл мы тоже всегда есть. Вопрос только в соразмерности. Если же мы не осуществляемся как смысл, то и бытие мы тоже не воспринимаем. Точка же координатора одна, и для бытия, и для смысла.
- Есть ли у Вас то, что Вы назвали _жизнь как психологическое беспокойство_?
И.Н.- Естественно, у меня есть жизнь, но для меня жизнь - это работа, в том смысле, о котором мы уже сегодня говорили. Тогда психологические беспокойства существуют, но как проблема, возникающая в результате сдвига точки координатора с нулевой позиции, как результат слежения: остается ли _Я_ нулем или приобретает собственное содержание? Когда говорится, что _Я_ - это затравочный элемент для наращивания смысла, а смысл - в том, чтобы пережить себя как бытие, постигнуть себя, то это ситуация, при которой, с точки зрения стороннего наблюдателя, вы _нелюдь_. Сказано: истина, будучи высказана, часто похожа на свою противоположность.
_Слон сильнее человека, тигр может больше него съесть, человек создан, чтобы учиться_. В этом высказывании тот же смысл: человек создан для того, чтобы смысл стал соразмерен бытию. И поэтому, произнося _Я есть_, я могу этим ничего не сообщить, потому что это ноль, могу сообщить, что я действительно есть, что я осмыслил свое тело человеческое, между телом и смыслом исчезла несоразмерность.
- Можно ли сказать, что когда Христос говорил: Я есмь путь, говорилось именно об этом?
И.Н.- Совершенно верно. Но социально гораздо удобнее трактовать так: только Христос есть путь, только Христос есть правда, только он есть истина. Но тогда кто такой Махариши? Еретик?
- Человек, находящийся в теле, - это не только тело?
И.Н.- То, что вы называете не только телом, и есть тело, все это тело как бытие.
- А что с этой точки зрения смерть? Значит ли это, что человек перешел в другое состояние?
И.Н.- Что такое умер? Мы можем только предполагать, потому что мы еще живы. Можно только выдвигать гипотезы, используя свидетельства, которые нам кажутся достоверными. Является ли разрушение того, что мы называем биологическим телом, смертью на уровне бытия? Вряд ли. А на уровне смысла? Вполне возможно. Может быть, не обязательно, но возможно. Решая этот вопрос для себя, быть может, имеет смысл подходить методологически. Какая гипотеза будет стимулировать вас сильнее? Стимулировать для работы по производству смысла, соразмерного бытию. Если меня стимулирует ужас перед бесконечными воплощениями, то я буду работать максимально интенсивно, если же эта гипотеза меня успокаивает, - мол, еще есть время, - то для этой цели эта гипотеза не годится. Оценка здесь возможна только относительно главной задачи. Еще Гурджиев заметил, что для восточного человека идея перевоплощений - стимул для быстрейшего достижения последнего; а Христос, проникнув в природу Великого Среднего западного человека, заявил, что или сейчас, или никогда. Дело в том, что персонифицированная суть, суть, определяющая духовную активность, одна и та же, поэтому те, кого принято называть _достигшими_, никогда не _воюют_ между собой, в отличие от их последователей. Суть одна, а ход к ней разный. Строго говоря, совершенно неважно, что будет после так называемой смерти. Меня лично это совершенно не волнует, с тех пор как я начал работать, мне не до этого, мне нравится работать, а поэтому такая стимуляция уже не нужна, нет зазора между жизнью и бытием. А вот в случае, когда вы осознали задачу, но чувствуете, что психологическое беспокойство вас все время отвлекает, тогда имеет смысл выбрать ту гипотезу, которая вас больше стимулирует. В этом смысле смерть, действительно, лучший учитель. Для витальных людей страх смерти - это один из самых сильных стимуляторов к деятельности по поискам бессмертия. Меня же бессмертие как проблема вообще не интересует.
- Нельзя ли вернуться к вопросу любви?
И.Н.- Прежде всего необходимо осознать, что чувство разъединяет, а переживание соединяет. Чувство - это определенный способ самоутверждения, подтверждение собственного существования, ибо я испытываю чувство, направленное _на_. Тот же, на кого направлено чувство, - это уже нечто другое. Переживание же соединяет. И поэтому любовь как переживание, действительно, крепка как смерть, потому что она подразумевает слияние с другим. Именно переживание создает ощущение как бы исчезновения, смешивается страх и размышления на тему, кто кого околдовал, кто кого сглазил, начинает работать разнообразная защита, и вновь наступает разделение.Конечно, в действительности никто не исчезает, на самом деле вы просто перешагиваете привычные для себя границы субъективного, установленные внешне, открываете в себе новые необозримые просторы, и _Я_, которое начинает перемещаться по этим просторам, пугается. А оно просто должно стоять в нуле и наращивать слой за слоем.