-Идет! – Согласился я.
Мой веселый энергичный новый знакомый будто бы наполнял меня своей задорной энергетикой.
-Ну вот и отлично! Рад знакомству, Джоэл Аднер!
Глава 6. Тери. Часть 2.
-Если бы я был девчонкой, то тоже бы втрескался в тебя. –Неудачно пошутил я, отчего Тери поперхнулся пивом, закашлялся, и оно брызнуло через его нос.
-Идиот! – Засмеялся он, когда боль от газировки в носу прошла. – Чего ты болтаешь?!
Я отхлебнул из своего пластикового стакана и, усмехаясь, продолжил свои рассуждения:
-А что, даже я со своими мизерными представлениями о мужской красоте могу со стопроцентной уверенностью сказать: девчонки от тебя в восторге…
Тери опять едва не поперхнулся, но вовремя сдержался, отставив пиво в сторону.
Мы сидели в тенистом больничном садике, наслаждаясь красотой зеленых деревьев, свежим воздухом, ласковым утренним солнцем… но на самом же деле мы прятались (совсем как сопливые малолетки) от медсестры, вздумавшей влюбиться в Льюиса и теперь преследующей его на каждом шагу.
За несколько дней, проведенных вместе, я настолько привык к обществу Тери, что мне начинало казаться: я знал его всю свою жизнь. Мы подружились за первые десять минут общения, Тери был настолько легким, позитивным, положительным человеком, что я слушал его, раскрыв рот, и даже Рид, узнав, что мы сдружились, сказал мне: «лучшей компании, чем Тери Льюис, я тебе и желать не мог».
Наши раны не мешали нам выходить в больничный двор, гулять по саду, где мы и обнаружили брешь в высоком бетонном заборе, через которую могли выбираться во внешний мир. Я стоял на страже, пока Тери бегал в близлежащий супермаркет за сигаретами, лимонадом, пивом и иногда чем-то покрепче, и веселье продолжалось.
Пару раз нас ловили, но, благодаря несравненному обаянию леттера Льюиса, суровые глаза дежурного медперсонала смягчались, и нас прощали, оставляя историю в карточке без дисциплинарных нарушений.
А еще Тери рассказывал такие истории! Обо всем: о своей жизни, о работе, о друзьях, и все это было воедино, потому что его жизнью была любимая работа, а друзья были коллегами по легиту. Их жизнь не была скучной, напротив, регулярные задания, связанные с фригольдерами и другими преступниками, имеющими статус «вне закона», опасности, поджидавшие их на каждом шагу, их «разборки» внутри Легитерии – и я, подобно Льюису, уже терпеть не мог третий легит –главных оппонентов двенадцатого, хоть и в глаза их не видел, «суперлиит» Майкл Тайлер – Тери всегда говорил о нем с уважением и почетным трепетом, а так же ночные клубы, выпивка и другие развлечения молодежи Мила-Гросса.
Я уже реально начинал забывать, кто я и откуда, проникаясь благодаря красочным рассказам моего нового друга, я уже жил его жизнью, видел его глазами и чувствовал его кожей ее – Грессию, людей, живущих здесь – я словно был одним из них, и моя жизнь уже была переплетена с их судьбами. Я знал уже так много, что мне и самому начинало казаться – я здесь уже много лет, а не несколько дней, проведенных в застенках больницы. Уже тогда я понял, что превращаюсь в грессийца, хочу я того или нет…
-Неужели она тебе совсем не нравится? – Продолжался наш ленивый утренний диалог за пивом. – И у тебя не возникло абсолютно никаких чувств к ней? Взгляни, как она смотрит на тебя: глазами, полными невыносимой тоски. Я бы точно сломался…
-Джоэл! – Иногда Льюис начинал говорить высокопарным нравоучительным тоном. – Это все фальшь, дешёвка. Я уйду, и через день она забудет, кто такой Тери Льюис. Люди кидаются на красивую обертку, не заглядывая внутрь. Это не моё. Мне нужна гармония: идеал души и тела. Но нет таких, поверь. Я умру в одиночестве.
-Ты случайно стихи не пишешь? – Решил подколоть его я, чтобы слегка сбить лирический настрой друга.
-Бог миловал! – Засмеялся он. – Идем! Скоро обед и нас начнут разыскивать.
И мы, пряча следы своего «преступления», довольные, поспешили каждый в свою палату.
К концу нашего пребывания здесь, мы двое успели всем порядком надоесть. Могу поспорить, врачи договорились выписать нас в один день, припрятав на этот случай пару бутылок шампанского. И только медсестра, та, что втюрилась в Тери беспамятно, горько рыдала, провожая нас взглядом из окна до ворот госпиталя.
Охрана выпустила нас, проверив с ног до головы. Это был военный госпиталь, и условия здесь были соответствующие, даже посетителей к пациентам просто так не пускали, требовался специальный пропуск, который выдавался администрацией госпиталя далеко не всем.