-Руэт?! – Воскликнул я, осенённый верной догадкой. - Ты?
Врач поднял на меня свои большие голубые глаза и обессиленно рухнул на землю.
Глава 37. Часть 3.
Руэт залпом проглотил горсть разноцветных капсул из своего медицинского чемоданчика, который я принёс по его просьбе с его же корабля. Он был плох – не столько физически, сколько морально, руки так и тряслись в фатальном ожидании ещё не опустившего чувства скорой гибели.
Я же смотрел на него глазами провинившейся собачонки, и был готов выполнить любую его просьбу, по первому требованию.
-Не зря Лантан хотел заполучить твой корабль. – Было первым, что он сказал, когда научился вновь делать это. – Как здоровье, Джоэл? Я рад, что ты тогда выкарабкался…
Я усадил его в тени деревьев, максимально обеспечив комфортное положение, и сам примостился рядом.
-Спасибо, Руэт. – Виновато протянул я. – Я могу извиниться? …
-Не надо. – Покачал он головой. – Я тоже не знал, что ты – это ты, иначе ответил бы по сетке… Давно ты в Легитерии?
Я понял, на что он намекает.
-Нет. Это моё первое задание. Неужели ты думаешь, что тогда, в плену у фригольдеров, это был спектакль? Нет, какой из меня полицейский… Это всё Рид…
Руэт остановил меня жестом.
-Ты не должен оправдываться. Но, Джоэл, ты ведь здесь не один, так? Я – тоже… - Врач смотрел на меня очень выразительно, и вскоре до меня дошло, что он хотел сказать.
-Рид и Витер, Лорен… Они в разведке… Им грозит опасность?
-Да. – Не мешкая, ответил Руэт. – Леонард расположил здесь одну из своих баз. Вы ведь из-за этого здесь?
Я кивнул, и тогда он продолжил:
-На моём корабле находятся бумаги, очень важные для Дениелса, я как раз вёз их к нему на подпись… Ты захватил меня в плен, а значит, теперь ты можешь забрать их и передать начальству.
-Я не хочу захватывать тебя в плен! – Возмутился я. – Зачем мне это надо?!
-Ну… так будет правильно. – Спокойно рассуждал Руэт. – Я – преступник, ты – леттер Легитерии…
-Стоп! – Остановил я его. – То есть ты сам хочешь, чтобы я арестовал тебя?
Он горько усмехнулся.
-Понимаешь, Джоэл… Я по горло сыт «службой» на Леонарда – она не по доброй воле, но здесь я обладаю хотя бы относительной свободой. На Грессии меня ждёт тюрьма – без вариантов, человек со статусом «вне закона» - это хуже, чем…
-Это я понял, Руэт! – Резковато перебил его я. – Я не понимаю, почему я должен сейчас арестовывать тебя и тащить на Грессию против твоей воли? Не лучше ли разойтись в разные стороны и сделать вид, что ничего не произошло?
-Мой корабль сбит, Джоэл. – Грустно вздохнул врач. – Он имеет явные технические повреждения, как и я сам, впрочем. Как я объясню это Дениелсу? А если Рид скоро вернётся…
-Ладно! – Остановил я его, заметив, что несмотря на внешне кажущееся спокойствие, парень заметно нервничает. – Давай сейчас всё обдумаем… Однажды ты спас мне жизнь, и я тебе обещаю – мы выпутаемся.
И я загрузился по полной. Руэт – тоже. Отсчёт секунд пошёл.
Плотный туман стелился мягким полотнищем над ровной гладью лесного озера. Здесь было тихо, насколько тихо могло быть в необитаемом людьми месте. Пахло листвой и прелой землёй. В затаившейся воде отражались все краски обитающей здесь флоры и фауны. Небо казалось в ней таким же голубым и чистым, как его истинная сущность. Было предельно спокойно, тихо.
Витер и Лорен, едва сдерживающий своё явное неудовольствие, сидели на берегу, вытянув горевшие от усталости ноги. Рид, с задумчивым выражением на лице, стоял поодаль и неспокойно смотрел куда-то вдаль. И хотя явного повода для беспокойства на первый взгляд не было, что-то всё-таки держало его здесь, возле тихого и туманного, безымянного озера.
-Рид, как насчёт «домой»? – Поинтересовался лиит Паркер, но не получив ответа, вновь замолчал.
Однако Лорен не был настолько терпелив.
-Нет, ну чего мы тут ещё забыли?! Погуляли и хватит.
Рид не ответил и ему, лишь одарил прозрачным, полным неясных мыслей, взглядом.
-Ну всё, завис. – Обиделся Ситт, отвернувшись.
В полном молчании прошли и следующие пол часа. Ничего не менялось – озеро, Витер и Лорен, зевающие от тоски, и Рид, придающийся всё тем же раздумьям.
-Гранлиит Адамс, вы про нас не забыли? – Витер был спокоен, но нотки неудовольствия шевельнулись и в его голосе.