— А ты не такая уж деревянная. — И он крутанул ее так легко, словно пол под ней вращался, и глубоко поцеловал.
Музыка по-прежнему звучала, их бедра все еще покачивались. Алехандро снял ремень, его язык преследовал ее. Эмили отчаянно расстегивала его рубашку. Он настолько красив, что ей захотелось рассмотреть его, исследуя руки, плечи, грудь, подтянутый живот. У нее от вожделения кружилась голова.
Он отодвинул ткань платья, обнажив ей грудь. Теперь они восхищались друг другом, целовались, прижимались друг к другу.
— Я думал, мне придется силой вытаскивать тебя из спальни.
— Я же говорила, что хочу тебя.
В отношениях с Эмили Алехандро отошел от отработанных приемов, поскольку оказался на неизведанной территории.
Нет, не совсем.
Он целовал ее грудь, задирал юбку, вспоминая, как делал это раньше. На винограднике они просто растворились друг в друге.
Теперь им было тепло, они были возбуждены, и ничто не могло их остановить.
— Боже!
Алехандро облизнул ее шею и остальную грудь, стянул с нее рукава. Теперь Эмили стояла по пояс обнаженной. Он стянул с нее остальную одежду. На ней остались только туфли, великолепные, красивые новые туфли. Она подняла ногу, чтобы полюбоваться ими. Он увидел ее приоткрывшееся лоно, поднял ногу повыше и положил себе на плечо. Эмили протянула руку, прикрываясь. Он остановил ее. Она нервно облизнула губы и храбро подняла другую ногу.
— Я хочу отнести тебя в постель.
Алехандро лизнул ее бедро, прикусив нежную кожу. Эмили изогнулась и перестала сопротивляться, когда его губы нашли то самое место.
Он был таким медленным, таким деликатным, так упивался удовольствием! Эмили подумала, что вот-вот умрет. Лежала, качаясь на волнах, которые захлестывали ее, а она пыталась сопротивляться им.
— Расслабься.
— Не могу, — призналась Эмили.
Она не могла поддаться ему, зная, что это еще не все. Его эрекция завораживала ее. Возможно, он заметил интерес в ее глазах и позволил ей прикоснуться к себе.
— Боже! — простонал Алехандро. — Ты такая горячая. Идем в кровать. У меня есть презервативы.
— Я принимаю таблетки.
— Слушай, Эмили, не стоит заниматься незащищенным сексом с мужчиной, которого подцепила в «Таберне».
— Но я же с тобой, — ее голос звучал хрипло и распутно, — ты не опасен.
Она не сделала бы этого с другим мужчиной, даже с женихом. Да хотел ли он ее вообще!
Такой она могла быть только с Алехандро — целоваться с безрассудной страстью, отчаянно желать прикосновений. Они зашли слишком далеко, чтобы думать о чем-то другом.
Пластинка остановилась, игла издавала негромкие царапающие звуки. Алехандро ощущал прерывистое дыхание Эмили. Она, влажная, блестящая от желания и его языка, смотрела, как он надевает презерватив. Ее запах опьянял, вкус сводил с ума. Он не мог устоять перед соблазном прикоснуться к ней.
Алехандро увидел, как задрожали ее бедра, а когда медленно вошел глубже, услышал тихий стон.
— Пожалуйста…
Эмили боялась не боли, а того, что он остановится. — Т-ш-ш.
Алехандро погладил ее пальцем, скользнул внутрь. Поцеловал.
Его поцелуи были ей необходимы, как кислород. Когда он вошел глубже, чем раньше, Эмили содрогнулась. Было больно. Она попыталась сдержать стон, отвернулась и зажмурилась.
— О боже!
— Эмили!
Алехандро позвал ее по имени. Она повернулась к нему лицом. Одной рукой он гладил ее, другой придерживал себя, чтобы не сделать ей больно. Это самое восхитительное, что с ней когда-либо происходило.
Они смотрели друг на друга, когда он, задыхаясь, вошел в нее, преодолев сопротивление. Эмили всхлипнула, застонала от боли и желания, прижалась к его спине, ощущая шелковистую кожу и упругие мышцы. Глаза закрывались. Она пыталась привыкнуть к ощущению внутри себя.
— О, Алехандро!
Он двигался медленными толчками, от которых у нее на глазах выступили слезы, она прикусила губу, выгибаясь от новых ощущений, не зная, как двигаться.
Словом, она уступила ему.
Он закинул себе на плечо ее ногу, потом другую. Эмили вскрикнула, когда Алехандро вошел глубже, словно ее проглотил кто-то.
— Там. — Она просто знала, что хотела именно этого.
Он двигался глубже и быстрее, она поняла, насколько он контролировал себя, только когда немного расслабилась.
Движения ускорялись.
— Ах! — Слово вырвалось само собой.
Эмили не смогла бы выкрикнуть его имя, даже если бы попыталась, слишком уж была напряжена челюсть. Она извивалась, но не двигалась. Он придавил ее своим весом. Она поддалась удовольствию, отдалась ему. Внезапно Алехандро вскрикнул, замер и глубоко вошел в нее. Удивительные ощущения! Она снова вскрикнула. Не от боли или сожаления, а от облегчения, которое он ей дал.