- Катахари не мог уйти далеко. – сказал Кастор. – Нужно успеть найти его до того, как он наткнется на кого-то из местных. Пни-ка своего пассажира, пусть поможет учуять его. Проклятье, ну и яркое же тут солнце. Почти жалею, что я не слепой.
Кай закатил глаза. Он привык к дурацкому юмору наставника, но неизменно реагировать на него уже стало почти рефлексом. Здесь было тепло, теплее, чем в их измерении. Незнакомые предметы переливались во тьме перед его глазами, они издавали непривычные для Кая вибрации и поэтому их силуэты выглядели для него странными, ни на что не похожими. Отвлекали. Кай молча натянул на глаза повязку, закрывающую верхнюю часть его лица. Стало намного лучше. Он все равно видел смутные образы предметов вокруг, даже через ткань – потому что их рисовало не его зрение, но его слух, осязание и другие органы чувств, которые работали благодаря присутствию демона и не были доступны другим людям. Но повязка помогала абстрагироваться от отвлекающих образов, делала четче картину мира, полученную от других источников, кроме его неисправного зрения.
Кай обратился внутрь себя, мысленно отыскал ту темную трещину, в которой обитал демон. Он коснулся его ментально, очень мягко, чтобы не разбудить. Кай не хотел его пробуждения, ему только нужно было зачерпнуть немного информации о колебаниях тонкого мира, которые улавливал демон. Кай потянул носом воздух, стараясь не обращать внимания на витающие в нем незнакомые запахи. Вот он: едва уловимый оттенок плесени – запах катахари. Дух был голоден и искал жертву. Нужно было торопиться.
Кай ускорил шаг и уверенно свернул в сторону, откуда сильнее всего доносился запах духа. Кастор вдруг ухватил его за руку и потянул назад. Кай ничего не сказал, только вопросительно повернулся к наставнику.
- Лучше не будем выходить на людные места. – спокойно объяснил Кастор. – Укажи общее направление и мы пойдем более пустынными улицами.
- Это нас замедлит. – возразил Кай.
- Точно так же нас замедлит полиция, которая заинтересуется нашим внешним видом. И когда я говорю “нашим”, я имею в виду тебя, дружок.
- Это еще что должно значить? – опешил Кай.
Кастор тихо хмыкнул прежде, чем вновь заговорить.
- Ты, видимо, слишком часто получал по голове, охотясь на монстров, иначе уже сообразил бы, что странный тип с тряпкой на голове покажется местным аборигенам подозрительным и опасным.
- Это я странный тип? – уязвленно фыркнул Кай. – Ты просто пользуешься тем, что я тебя не вижу и не могу сказать, насколько странным выглядишь ты сам.
- Я выгляжу превосходно, спасибо большое, а теперь будь добр заткнуться и искать катахари. – брюзгливо отозвался Кастор и пошел вперед, не дожидаясь Кая. – Нам нельзя привлекать к себе внимание. И поверь мне, это будет непросто, учитывая, насколько чертовски светло в их мире.
Кай собирался ответить какой-нибудь колкостью, но кое-что произошло и он замер. Запах катахари изменился. Дух… был готов питаться. Он нашел жертву.
Кай сорвался с места и, не говоря ни слова, помчался туда, где чувствовал присутствие духа. Сейчас его не заботило, увидит ли их кто-то из людей или нет. Он слышал, как тяжело сталкиваются с твердой землей ботинки бегущего за ним Кастора. Нужно было успеть, прежде чем…
Громкий, тонкий вопль прорезал утренний воздух. Катахари опередил их. Кричала женщина и Кай знал, что катахари только что пробрался в её голову, пожирая энергию её страхов.
Благодаря демону, особое чутье безошибочно вело Кая в нужном направлении. Он выбежал на какую-то площадку, которая ощущалась достаточно просторной – вероятно, это был внутренний двор. Биение сердца женщины – болезненно быстрое, как у загнанного кролика – пульсация её крови в сосудах, тепло её кожи моментально обрисовали в голове Кая её расплывчатый силуэт. Он не знал, как выглядит катахари, не мог уловить его образ, чувствовал только гнилостный запах, теперь более сильный. Дух успел поживиться страхами скорчившейся на земле женщины. Хоть Кай и не мог видеть самого духа, но он понял, что кроме них здесь находится еще одно… существо, за неимением другого слова. Катахари был редким духом, в мире Претов их были единицы. Они были опасными противниками. Катахари проникали в голову своей жертвы, в самые потаенные и темные страхи, и извлекали их наружу, давали им физическую оболочку. Чей-то сокровенный страх, получивший материальную форму, продолжал существовать в физическом мире и, более того, мог охотиться на всё новых жертв, ведя себя согласно образу, который представлял несчастный, чьи страхи дали ему жизнь.
Кай до сих пор помнил рассказы Валигора о чудовищах, терроризировавших мир асуров после встречи их разведчиков с одним-единственным катахари.
Духу даже не обязательно было убивать свою жертву. Он просто присасывался к её сознанию и питался её страхом. В тот самый момент, когда катахари проникал в мысли своей добычи и воплощал в жизнь её самый большой кошмар, жертва его отдавала немыслимое количество энергии – то, за чем и охотился катахари. Далее, дух подпитывался уже от деяний порожденного этим страхом существа, в свою очередь находившего собственных жертв и тем самым обеспечивающего катахари все новыми источниками питания. Это “потомство” катахари, его брид, получив жизнь, большей частью вело себя соответственно образу, рожденному чужим страхом. Обычно брид преследовал человека (или другое существо), чьи кошмары дали ему жизнь, но не брезговал и нападениями на любую другую жертву, оказавшуюся поблизости. Чаще всего, в итоге брид убивал своего создателя, того, чей страх привел его в мир, и затем, неприкаянный, отправлялся на новую охоту, пополнив ряды других монстров.
То, чего боялась эта женщина, стало для Кая неожиданностью. С другой стороны, любой страх человека из этого мира был бы для него неожиданностью, хотя бы потому, что Кай не слишком четко представлял себе, чего боятся обитатели этого измерения. Эта женщина боялась… другого человека. По крайней мере, оно было похоже на человека. Кай чувствовал его присутствие, хоть оно и ощущалось неживым, неправильным. Его движения и потоки воздуха, обтекавшие его форму, сложили перед мысленным взором Кая высокого громоздкого мужчину, чья голова была закрыта непонятным Каю предметом, похожим на маску, а в одной руке он держал длинный широкий нож, почти саблю.
Не теряя времени, Кай направился к нему, по пути ухватив женщину за шиворот и без лишних церемоний швырнув её в сторону Кастора, подальше от затаившегося катахари. Нож-сабля взметнулся в воздух, грузно полетел в сторону Кая, но тот был быстрее, развернулся всем туловищем и лезвие просвистело в сантиметрах от его груди.
Кай слышал голос Кастора, его приказной тон, которым он обращался к перепуганной женщине, уводя её отсюда. Катахари исчез, Кай больше не чувствовал его. Похоже, катахари не утратил здесь способность передвигаться не только в физическом, но и в тонком мире. Охота обещала быть сложной и утомительной, но об этом можно подумать после. Сейчас нужно было разобраться с бридом. Кого бы ни породил страх этой женщины, он был грузным и неповоротливым, но очень сильным. Нож-меч неистово рубил воздух, силясь достать Кая, но тот был слишком быстр для него. Он нагибался, отскакивал и уворачивался, не давая приблизиться к себе. Улучив подходящий момент, Кай нырнул вниз и одним движением ноги подсек противника, чья грузная туша тяжело повалилась на землю.
Кай тут же оседлал его и уже занес нож, вынутый из ножен на бедре, чтобы уничтожить противоестественное создание, как вдруг ледяное нечто тисками сдавило его голову. Кислород перестал поступать в легкие. Кай оглох, полностью ослеп, не чувствовал своего тела. Мозг его оцепенел – гудящий, открытый и уязвимый. Его рот приоткрылся в тщетной попытке сделать вдох, а все тело застыло, внезапно уменьшилось, сжалось, стало легким и чужим…
… Капище в лесу, охраняемое каменными изваяниями суровых богов, чьи имена давно забыты. Зелень листвы, такая яркая; черты каменных идолов, изученные вдоль и поперек, сейчас выглядят чужими и незнакомыми, страшными. Твердая шершавая рука матери сжимает его маленькую ладонь, и её пальцы, обычно такие сильные и уверенные, сейчас дрожат.