Как объяснить это преступное, злобное, холодное удовлетворение, которое ты чувствуешь на самый короткий, и самый длинный миг в своей жизни, когда смотришь на разбитое тело далеко внизу. Человека, которого ты любила, боялась и ненавидела, который оставил тебя в покое навсегда, но на самом деле не оставит в покое уже никогда.
Леда так глубоко провалилась в воспоминания, которые всколыхнул этот разговор с психологом – такой нежеланный – что в итоге сама замешкалась на выходе с эскалатора. Стоящий позади нее мужчина раздраженно пробормотал какую-то грубость в её адрес и Леда запоздало извинилась – когда мужчина уже обогнал её и не мог услышать.
Леда отошла к стене вестибюля метрополитена и закрыла лицо руками. Сделала глубокий вдох. Задержала дыхание, сосчитала до десяти. Медленный, долгий выдох.
- Соберись. – прошептала она самой себе.
Нельзя являться в госпиталь в таком раздерганном состоянии. Вера не стала бы тревожить её в выходной день, если бы там не было что-то действительно серьезное. Леда вдруг вспомнила ужасный вопль боли, который услышала в трубке в кабинете психолога, и невольно содрогнулась.
Но работа помогала ей, заполняла пустоту и стирала ненужные мысли. Чем труднее были дни в госпитале, чем больше самоотдачи требовали – тем меньше Леда думала о своей личной жизни. Она не покривила душой в разговоре с психологом: она действительно не ощущала себя на грани нервного срыва, и сама не знала, вызвано ли это шоком, притупившим все чувства, либо же её способностью мастерски справляться со стрессом. Может, она просто черствая. А может, через месяц она окажется в дурдоме. Тогда Рем, настолько испугавшийся за нее после самоубийства Дея, что резко и без сожаления спрыгнул со своей психотропной диеты, будет таскать ей передачки, пока она будет пускать слюни в обитой мягкими панелями комнате.
Леда сделала еще пару глубоких вздохов и решительно направилась к выходу из метрополитена. Солнечный свет приятно мазнул по глазам. С облегчением чувствуя, что руки перестали мелко подрагивать, Леда ускорила шаг. Подошвы её черных ботинок на шнуровке глухо постукивали по асфальту и ритмичный звук успокаивал её нервы. Мысли больше не мельтешили в голове подобно птицам, в панике мечущимся по закрытой комнате. Сейчас Леда думала о работе. Не сбавляя шаг, глянула на часы. Дорога заняла у нее немногим больше пятнадцати минут. Снова собранная и спокойная, Леда уже прикидывала, сколько ампул обезболивающего осталось в хранилище их отделения после недавней автокатастрофы, и сколько можно будет взять в соседнем отделении педиатрии. Обезболивающего никогда не бывает много.
Она как раз переводила взгляд с циферблата часов на дорогу под своими ногами, когда идущий навстречу мужчина на полном ходу столкнулся с ней, да так сильно, что она оступилась на пару шагов назад, и тут же врезалась в идущего сзади человека. Леда в возмущении подняла глаза, но мужчина молча прошел мимо, как будто даже не заметив её. Еще бы, ведь это не его едва не опрокинули на землю. А мужчина, на которого налетела Леда, с внезапной злостью схватил её за плечи и грубо оттолкнул в сторону. Он и его спутник, оба нелепо высокие, тут же развернулись и пошли в другую сторону. Леда раздраженно посмотрела им вслед, затем попыталась отыскать в толпе грубияна, первым толкнувшего её. На вид ему было далеко за пятьдесят, высокий и подтянутый, седые волосы зачесаны назад. Она увидела его лицо лишь на короткий миг, но почему-то ей запомнились густые брови, нависающие над глубоко посаженными темными глазами, длинный нос и глубокие морщины вокруг сурово поджатого рта. Неприветливая высокая парочка тоже скрылась из виду.
Леда негодующе покачала головой, потирая ноющее плечо – она готова была поставить половину своего оклада на то, что к утру там будет впечатляющий синяк. Леда сделала мысленную заметку побыстрее найти что-то холодное в госпитале и приложить к плечу хотя бы ненадолго, чтобы немного минимизировать ущерб. Иногда она спрашивала себя, зачем изматывает себя на работе, стараясь помочь людям, если в благодарность за свой труд получает тумаки.
Все еще злясь, она снова набрала быстрый темп и уже приближалась к госпиталю, когда завибрировал её мобильный. Леда выудила телефон из кармана, глянула на входящий номер и с недовольным вздохом приняла вызов.
- Вы закончили? Как прошло? Как она тебе? – затараторил в трубке взволнованный голос её брата.
Леда вздохнула и покачала головой.
- Примерно так, как я и ожидала. Зато я её впечатлила. Знаешь, мне даже показалось в какой-то момент, что мне придется откачивать эту дамочку.
Леда почти почувствовала, как на том конце Рем страдальчески закатывает глаза.
- Ты скотина, сестрица. Почему тебе так сложно было просто поговорить с ней?
- А я, по-твоему, что с ней делала, уравнения решала? Чтоб ты понимал, с ней мне уж точно об этом не надо было говорить. Твой хваленый специалист чуть в обморок не грохнулся, какой уж там психоанализ.
- А ты, конечно, не могла немного прикрутить свой сарказм во время сеанса?
- Я вела себя вежливо. Не моя вина, что твой психолог спасовала перед историей, выходящей за рамки разбитого сердца. Знаешь, она даже не могла найти, что сказать, когда я замолчала.
На том конце повисло неловкое молчание.
- Никогда больше не буду доверять мнению девиц из отдела кадров. – мрачно подвел итог Рем.
Леда глубоко вздохнула и на миг устало прикрыла глаза.
- Может, она и впрямь хороша в ситуациях, где бывший бросает тебя, а не себя самого.
Она сама поморщилась от идиотского каламбура и чувствовала, что Рем на том конце зеркально повторил её гримасу. Зачем она вообще это сказала?
- Слушай, Леда, я правда думал, что это может тебе помочь.
- Я знаю. – вздохнула Леда. – Только знаешь как говорят? Помочь можно только тому, кто ищет помощи. А я не уверена, что ищу.
- Ты просто…
- Слушай, Рем, извини. – перебила его Леда. Она уже взбегала по ступенькам госпиталя. – Меня срочно вызвали на работу, там случилось какоето ЧП. Не могу сейчас говорить.
- Но у тебя же выходной сегодня! – возмутился Рем.
- У супергероев нет выходных. – хмыкнула Леда. – Я перезвоню позже.
И она отключилась, не дожидаясь ответа. Леда спрятала телефон назад в карман, одновременно проходя в вестибюль приемного покоя, и в ужасе застыла на месте.
“Как будто ад спустили со всех цепей”, сказала по телефону Вера, медсестра её отделения и по совместительству её лучшая подруга.
- Твою же мать… - со свистом прошептала Леда.
Она забыла, что Вера никогда не преувеличивает.
***
Кровь очень быстро покрыла руки Леды, как вторая пара красных перчаток. Она была горячей и жгла ладони даже через стерильный латекс. Обращать на это внимание не было времени: девушка, в чьей крови Леда была сейчас по локти, в приступе паники сама вытянула из своего живота вогнанный по самую рукоятку охотничий нож и теперь массивная потеря крови убивала её. Леда экономными быстрыми движениями накладывала защитную повязку, которая ненадолго замедлит кровотечение – ровно настолько, чтобы девушка дожила до операционной.
Леда только успела закончить с повязкой, когда подбежавшие санитары буквально выдернули каталку с потерявшей сознание девушкой из-под её рук и бегом покатили в операционное отделение, на ходу крича медперсоналу и замешкавшимся пациентам освободить дорогу.
Доктор Александр Веллиц, как раз выходивший из операционного отделения, пропустил их мимо себя. Его лоб под хирургической шапочкой был покрыт испариной, рабочий светло-зеленый костюм пестрил пятнами пота. Он пробежался взглядом по шумному вестибюлю, похожему сейчас на поле битвы после кровавой бойни, нашел глазами Леду и кивнул головой в её сторону. Она пошла к хирургу и начала говорить, еще даже не дойдя до него:
- Проникающее ранение, повреждение желудка и печени, задета артерия, лезвие извлечено пациенткой, в результате массивная кровопотеря.