Она быстро взяла себя в руки и прикоснулась к плечу Чена. Тот дрожал мелкой дрожью.
- Чен, я его знаю. – ложь родилась легко. – Это один из моих бывших пациентов. Помоги мне занести его в квартиру, окей?
Чен коротко кивнул несколько раз, шмыгнул носом. Затем уставился на мужчину у их ног с таким видом, будто тот был единорогом с радужной гривой. Леда поняла, что он не знает, как подступиться к этому человеку, чье окровавленное тело внушало ему страх. Поэтому она первая решительно подошла к мужчине на полу и натренированным движением прижала пальцы к его шее, пытаясь нащупать пульс. Сперва она подумала, что пульса нет, но затем её пальцы ощутили толчок, слабый, как трепет крыльев бабочки. Поднатужившись, Леда сама перевернула его на спину, вытянула из его руки трезубец и пристроила лезвие плашмя на его животе, надеясь, что оно не свалится, пока они будут его нести. Затем просунула руки у него под мышками, тем самым облегчая Чену выбор, и ожидающе глянула на соседа. Тот громко сглотнул, неуверенно подошел и ухватил кандидата в покойники за ноги.
Вдвоем они подняли его и медленно потащили к квартире Леды. На полу осталось кровавое пятно, но об этом Леда решила позаботиться позже. Чен дышал тяжело и громко, больше от стресса, чем от тяжести их ноши. Тело человека было безвольным, будто кукла, и тяжелым – но это еще не была мертвая тяжесть, присущая трупам. Пока что.
- В комнату. – скомандовала Леда с придыханием и они с Ченом затащили мужчину в её комнату, где аккуратно уложили на пол.
Когда они оба выпрямились, Чен смотрел на Леду во все глаза и был на грани истерики. Она хотела было прикоснуться к его плечу, чтобы успокоить, но вовремя заметила, что её руки испачкались в крови, поэтому ограничилась неловкой улыбкой.
- Спасибо, Чен. Иди теперь домой. И… не говори никому об этом, пожалуйста, окей? У него… ммм… видишь ли, у него кое-какие проблемы и я сама со всем разберусь. – Чен снова кивнул несколько раз. Видимо, голос сейчас его не слушался. Его губы подрагивали. – Чен, спасибо тебе. Ты молодец.
Леда проводила его к выходу, закрыла дверь и на миг оперлась на нее спиной, глядя на мужчину в своей комнате и нервно кусая губы. Кажется, она сглупила. Мягко говоря. Она только что притащила в свою квартиру незнакомого полумертвого парня, который способен двигаться с немыслимой скоростью, когда он в сознании. Чем она думала вообще!
Но что сделано, то сделано – и теперь он пропитывает своей кровью дорогой паркет её комнаты, так что нужно с этим что-то делать. Для начала выяснить, все ли так плохо, как кажется на первый взгляд.
Леда побежала в ванную, поспешно смыла с рук его кровь, и вытащила из шкафчика набор первой помощи, с которым вернулась в комнату и подошла к своему нежданному пациенту. Она опустилась на пол рядом с ним, попутно натягивая синие латексные перчатки. Осторожно приподняла край его черной кофты, почти насквозь пропитанной кровью. С тихим шипением втянула воздух сквозь зубы, хмурясь на колотую рану ужасного вида в его боку. Эту дыру в нем явно проделал трезубец, который он так любовно сжимал в руке. Без рентгена не понять, задеты ли внутренние органы.
Под его головой тоже быстро собиралась лужица крови. Леда затаила дыхание, глядя на его лицо, все измазанное кровью. Его глаза и лоб закрывала черная повязка. Только теперь Леда вдруг осознала, что в ней нет прорезей для глаз. Очень непрактичная штука, какого черта он вообще её на себя напялил? Окей. Окей. Ладно. Сейчас она снимет её и полностью увидит лицо, скрывающееся под черной тканью. Леда втянула обе губы в рот, обернула их вокруг зубов, и крепко сжала. Её руки едва заметно подрагивали, когда она прикоснулась к маске на его голове и медленно потянула её прочь. Пропитанная кровью ткань влажно отлипала от его кожи. Леда медленно положила повязку на пол.
Она сама не знала, что ожидала увидеть. На самом деле его лица толком не было видно под покрывавшим его слоем крови. Длинные волосы, слипшиеся от пота и крови, были темными и сбились колтунами вокруг растрепавшегося пучка на его затылке, но, вероятно, обычно они были на тон светлее, чем казались сейчас. Молодой, не старше тридцати на вид. Лицо желтоватого оттенка, мертвенно-бледное от потери крови.
Леда аккуратно ощупала его голову и её пальцы наткнулись на кровоточащую рану у него на затылке. Волосы там были мокрыми от крови и её пальцы в синих перчатках стали совсем красными после прикосновения. Его грудь слабо поднималась и опускалась.
Леда выудила из аптечки фонарик-карандаш, оттянула пальцем его веко и посветила. Никакой реакции на свет. Черт, похоже травма головы еще серьезнее, чем она думала вначале. Ему нужен рентген, чтобы убедиться, что его печень не превратилась в конфетти после встречи с тройными лезвиями, его глаза не реагируют на свет и в целом он выглядит так, будто уже одной ногой шагнул на тот свет. Задача предстояла сложнее, чем она рассчитывала.
Леда решила вначале заняться раной в его боку, потому что кровь оттуда лилась рекой и, если её не остановить, то ей точно придется вызывать полицию – только тогда уже объяснять, откуда в её квартире взялся труп. Леда ухватилась за край его черной кофты и потянула вверх, открывая себе доступ к ране.
Дальнейшее произошло так быстро, что она даже не сразу смогла испугаться. Его рука, секунду назад вялая и неподвижная, взметнулась вверх и пальцы сжались вокруг её запястья стальными тисками. Окровавленная веревка, которой была обмотана его рука, больно впилась в кожу Леды, усиливая боль от хватки его пальцев. Леда сдавленно охнула.
Его глаза приоткрылись, едва-едва, окровавленные губы раздвинулись, выпуская тихий хриплый стон. Он сделал сумасшедшую попытку приподняться, одновременно отпуская её руку, и Леда тут же уперлась ладонями в его грудь, толкая назад, на пол.
- Эй, стоп, не двигайся.
Он лишь промычал что-то нечленораздельное, его глаза закатились и все тело вновь обмякло. Леда с силой выдохнула и вытерла проступивший на лбу пот сгибом локтя. Его недолгий визит назад в мир живых, по-видимому, истощил последние силы измученного тела, и теперь он провалился в глубокий обморок сродни коме. Тем лучше, Леде это было только на руку.
Она задрала его кофту, смочила антисептиком медицинскую салфетку и принялась быстро стирать кровь с его живота, чтобы очистить рану. В его боку было три дырки, средняя крупнее остальных, края рваные и воспаленные, как будто лезвия не просто загнали ему в тело, но еще и подергали в разные стороны. Леда не сдержала болезненную гримасу от одного вида раны. На первый взгляд её расположение казалось удачным для этого парня: если ему действительно повезло, то лезвия не задели органы, повредив только мышечную ткань. Но до конца быть уверенной в этом она не могла.
Леда прижала к ране ватный тампон и надавила. Нужно было остановить кровотечение, а следом наложить швы – рана была слишком широкой. Второй рукой она вынула новую пропитанную антисептиком салфетку и принялась аккуратно стирать кровь с его лица. Обе его губы были рассечены, нижняя в двух местах. Слева на подбородке наливался синевой припухший синяк, правая скула разбита и напухла так, что почти наползала на глаз. Леда осторожно прощупала его скулу, пытаясь понять, сломана ли там кость. Нос тоже пострадал, но не сломан, а переносицу пересекает уже переставший кровоточить порез. Глаза беспокойно двигаются под закрытыми веками, длинные ресницы подрагивают, почти касаясь щек. Эти ресницы вызвали у Леды приступ раздражения и неуместной зависти, и она досадливо прищелкнула языком.
Кровь остановилась и Леда приготовила иглу и нить для накладывания швов. Уверенными экономными движениями она быстро зашила дырки в его боку. Шрамы, конечно, останутся, но черт, этому парню, похоже, не привыкать. На его животе и той части груди, что была видна под задранной кофтой, Леда насчитала четырнадцать шрамов: несколько на втором боку (пестрящем разноцветными синяками, но хотя бы без лишних отверстий), целая россыпь больших и маленьких шрамов на груди и еще часть на ребрах. Очевидно, что этот товарищ не ведет спокойную офисную жизнь, кем бы он ни был.