Он прошел мимо нее и скрылся в ванной, а Леда на миг закрыла лицо руками и помотала головой, прогоняя ужасный образ Дея. Ей нужно было сосредоточиться на чем-то привычном, и зашивание ран на телах других людей по иронии судьбы как раз попадало в категорию привычных для нее вещей. Она услышала, как зашумела вода за закрытой дверью ванной, глубоко вздохнула и пошла в комнату за набором первой помощи, который оставила там прошлой ночью. Быстро переоделась в темные джинсы, серую футболку и мужскую клетчатую рубашку синего цвета.
В этот раз она предусмотрительно застелила диван старым покрывалом – не очень-то хотелось еще сильнее запачкать его кровью – и поставила на кофейный столик сумку с инструментами. Затем медленно села на тот же столик и против воли начала прислушиваться к звукам, доносящимся из ванной. Слушала, как меняется звучание водяных струй, когда они попадают на тело – глуше, тише, затем снова громче. Леда не могла прогнать из головы мерзкие видения кошмара, который пережила в собственной ванной, в своем доме, где больше не чувствовала себя в безопасности – снова. Но присутствие еще одного живого человека успокаивало. Хотелось кофе и Леда уже думала было поставить его вариться, но тут вода в ванной замолкла, поэтому она осталась на месте.
Через минуту Кай вышел из ванной. Хоть Леда собственными руками дала ему вещи своего брата, но сейчас все равно испытала невольное удивление, видя его в такой обыденной, нормальной одежде. Джинсы действительно оказались слегка коротковаты, потому что он был выше Рема. Она отстраненно подумала, что темно-зеленый худи тоже будет ему маловат, но кто же виноват, что он отрастил себе такую мускулатуру.
Мускулатура, кстати, была приличная. Леда привыкла относиться к человеческому телу без лишней сентиментальности или стеснения, потому что она была медиком – но кроме этого она еще была нормальной, здоровой и не слепой женщиной. Пришлось признать, что выглядит её новый знакомый неплохо. Даже весьма неплохо. У него не было раздутой мускулатуры бодибилдера, его мышцы были длинными, крепкими и естественными – такие появляются в результате тяжелой физической работы, а не таскания железа. Широкие плечи переходили в руки с упругими выпуклыми бицепсами, гладкая грудь – тоже широкая – плавно перетекала в узкую талию и бедра. Он был высоким, но не казался массивным, наоборот – выглядел стройным и гибким.
Выданный ему худи он не надел, потому Леда и имела удовольствие поглазеть на него, когда он снова был без рубашки, но в этот раз – для разнообразия – в сознании. Первый чисто женский интерес, впрочем, быстро превратился в сугубо профессиональный, потому что из шрамов, синяков и порезов на его торсе можно было создать географическую карту небольшого государства. Рана на боку уже успела выпустить новую струйку крови. На его ребрах с обеих сторон фиолетово-желтыми пятнами цвели синяки и гематомы, обе руки тоже испещрены свежими порезами, а на правой впридачу ко всему еще и ожог неясного происхождения.
Кай замер в коридоре, очевидно, не зная, куда себя девать, и Леда решила прийти ему на помощь.
- Сюда. – пригласила она из комнаты.
Кай безошибочно двинулся на звук и Леда снова с тревогой спросила себя, действительно ли он слепой. Он подошел и остановился рядом с ней.
- Ложись на диван. – скомандовала Леда. Он медлил и она добавила равнодушным тоном: - Я вполне могу зашивать тебя и стоя, но поверь, тебе это понравится куда меньше.
Он тихо вздохнул и неохотно присел на диван, затем лег на спину – все это с видом спаниеля, которого насильно притащили к ветеринару. Прежде чем приступить к швам, Леда решила быстро прощупать его ребра, потому что ей совсем не нравился вид этих синяков.
- Так ты, значит, слепой. – издалека начала она, осторожно проходясь пальцами в синих перчатках по припухшей коже на его ребрах. Он натянуто кивнул. – Ты очень хорошо ориентируешься в пространстве, как для слепого.
Она сама услышала нотки откровенного подозрения в своем голосе. Один уголок его рта дрогнул, будто Кай пытался сдержать улыбку, но Леда успела заметить мелькнувшую в его зеленых глазах дразнящую искорку.
- Зрение переоценивают. – его взгляд при этих словах был неподвижно устремлен в потолок.
Леда тихо фукнула носом и покачала головой.
- Я не понимаю, как ты можешь делать все те вещи, которые ты делаешь, и при этом не видеть.
- Нарушение моего зрения – неотъемлемая плата за усиление всех остальных чувств, реакций и рефлексов, которые мне дает демон.
- Ты всегда был слепым? – поинтересовалась Леда. Её пальцы, видимо, обнаружили какоето особенно болезненное место, потому что Кай едва заметно вздрогнул от её прикосновения.
- Нет. Мне было девять, когда это случилось. Все нефилимы в этом возрасте проходят обращение и становятся сосудом для демона.
Руки Леды замерли на его коже. Она моргнула раз, другой.
- Тебе было де… девять лет, когда в тебя запихнули эту штуку? – потрясенно прошептала она.
Кай лишь сдержанно повел одним плечом. Лежа на спине, это движение получилось у него слегка неловким.
- Это наше предназначение. – спокойно, почти равнодушно произнес он. – Нас готовят к этому с детства. К тому же, потом… после того, как мы адаптируемся к демону, все остальные органы чувств дают более чем достаточно информации об окружающем мире. Я чувствую малейшие вибрации воздуха. Прямо сейчас я могу слышать возню тараканов в стене тремя этажами ниже. Звуки, вибрации, тепловое излучение – все это создает очертания предметов в темноте.
- А вот сейчас поподробнее. – хрипло попросила Леда. Кровь медленно поднималась румянцем по её шее и щекам. – Ты сейчас говоришь, что все-таки не полностью слепой?
- Силуэты в темноте – это все, что мне доступно.
- Ты видел меня голой. – возмущенно прошипела Леда. Её щеки пылали.
Сейчас она уже не сомневалась, что видит тень самодовольной ухмылки на лице нахала.
- Я бы даже не смог сказать, какого цвета твои глаза.
- Ты сейчас не делаешь лучше, если что. – сердито фыркнула Леда. Она убрала руки с его ребер и принялась рыться в чемоданчике в поисках салфеток и антисептика. – Поздравляю, твои ребра не сломаны, хотя вчера ночью я могла бы поклясться, что по крайней мере трое из них переломаны в нескольких местах.
Рука Кая рефлекторно поднялась к ребрам, длинные исцарапанные пальцы неосознанным движением прикоснулись к покрытой синяками коже в том месте, где пару секунд назад была её рука. На внутренней стороне его предплечья виднелся безобразный, длинный и широкий шрам. Судя по бугристости шрамовой ткани, рана была давняя, рваная и очень неопрятно заживленная. Леда нахмурилась, но затем решила, что это не её дело.
- Они были сломаны, ты не ошиблась. При всех неприятностях, которые может доставлять демон, ускоренная регенерация – это несомненный плюс.
Леда покачала головой, приподняла брови, мысленно спрашивая себя, как она могла оказаться втянутой в этот на полном серьезе происходящий диалог о демонах, а следом произнесла почти то же самое вслух:
- Знаешь, я предпочитаю разговором отвлекать пациентов от их синяков и болячек, но даже по самой дикой пьяни, даже в тот странный эпизод после выпускных экзаменов, когда мы с друзьями накурились и мне примерещился единорог в туалете – черт, даже тогда я не могла подумать, что в моей жизни настанет день, когда я буду говорить с кем-то вроде тебя о демонах. О демонах, мать вашу. – Леда шумно вздохнула. – И кстати, как вообще мы с тобой говорим? Я очень сомневаюсь, что эллорийский так популярен в других мирах.
- Я знаю ваш язык, потому что его знает демон. – пояснил Кай. – Вообще-то, он знает очень много языков. Я даже думаю, что он знает все существующие языки. А вместе с ним их знаю и я. – он пожал плечами в ответ на потрясенное молчание Леды.
- Существует мнение, что знание слишком большого количества языков провоцирует шизофрению. – как бы между прочим заметила Леда, продевая в иголку шелковую нить.
Зубы Кая сверкнули в быстрой улыбке.
- Голова побаливает иногда. – невозмутимо признался он и Леда хмыкнула.