- Слушай, я понимаю, что лезу не в свое дело, но это не дает мне покоя… Как твой отец стал пекельным стражем? Что он такого натворил? – кровь на миг отхлынула от щек Зоры и Рем невольно зажмурился, уверенный в том, что вот сейчас уж точно получит заслуженный хук правой. Он действительно лез не в свое дело и знал это, но удручающая тишина и холод этого измерения вынуждали его продолжать задавать вопросы, любые вопросы. Потому что ему казалось, если он замолчит, если они все замолчат – то просто перестанут существовать. Этот холодный серый мир поглотит их и переварит, а память о них рассеется пылью на ветру.
Но Зора не ударила его. Краски постепенно возвращались на её лицо, которое вдруг перестало быть таким замкнутым и невозмутимым. Как будто под маской спокойствия на миг проступило бушующее море эмоций. И Рем подумал вдруг, что Зора не ударит его, что бы он ни спросил, более того – постарается ответить на его вопросы. Потому что ей хочется отвечать. Потому что она хочет поговорить об отце, хоть и боится этого. Потому что сейчас, с ним, у нее наконец-то есть законный повод говорить о нем.
- Он… он просто хотел быть моим отцом. – прошептала она внезапно тонким, почти детским голосом.
Рем смотрел на нее несколько секунд, затем растерянно мотнул головой.
- Я не понимаю.
Зора подняла руку, запустила пальцы в растрепанные светлые волосы. Слегка повернула голову к Рему, глядя сквозь него пустыми зелеными глазами. Задумчиво сведенные к переносице темные брови придавали её лицу хмурое и немного печальное выражение.
- Нефилимы живут по издавна установленным правилам. Когда приходит время, каждый из нас должен… гмм… произвести контакт с назначенной нам парой для зачатия ребенка. Для продолжения рода стражей. Когда приходит срок, будущая мать проходит обряд извлечения демона, после чего возвращается в резервацию стражей в мире асуров, чтобы родить и воспитать ребенка. Дети не видятся со своими отцами, которые продолжают выполнять свой долг в назначенных им мирах.
Челюсть Рема изумленно поехала вниз. Осознав это, он захлопнул рот так поспешно, что даже клацнули зубы. Смущенно прочистил горло.
- Ничего романтичнее в жизни не слышал. Но я все равно не понимаю, какое это имеет отношение к твоему…
- Отец вступил в запретные отношения со своим Источником.
Рем удивленно поднял брови, обдумывая её слова. Он уже знал немного об Источниках и сделал вывод, что, как правило, это зрелые умудренные жизнью и опытом люди. Конечно, если её отцу нравились женщины постарше (а, возможно, и мужчины, ведь не обязательно его Источником должна была быть женщина), то это его дело и… Но объяснение Зоры оборвало зашедший не туда ход его мыслей:
– Она стала его наставником в совсем юном возрасте и была старше отца всего на шесть лет. Они… вступили в связь и скрывали свои отношения.
- И это стало достаточной причиной, чтобы отправить его в эту адскую дыру? – ужаснулся Рем.
- Нет. – Зора помолчала, будто собираясь с мыслями. – Когда пришло время, отец выполнил свой долг и возлег с назначенной ему парой, с моей матерью. Они почти не знали друг друга. Моя мать, она… говорят, она была немного не в себе. Я не знала её. Она умерла при родах. Но после… мой отец пошел против древних правил. Он отрекся от братства стражей, сбежал вместе со своим Источником. Вдвоем они попытались выкрасть меня из мира асуров и скрыться в измерении людей, затеряться среди них и исчезнуть. Но у них ничего не вышло. Протекторат асуров обнаружил их, выследил и вернул назад. Они оба предстали перед судом. Отца отправили в ссылку сюда. Его Источника приговорили к смерти. А меня забрала и воспитала мать Кая.
Рем переваривал услышанное. Варварство, которым была пропитана эта история, поразило его до глубины души. Он тихо и очень осторожно произнес:
- То есть, ты хочешь сказать, что эти ваши асуры убили женщину и загубили твоего отца только потому, что те хотели забрать тебя и вырваться из этой вашей секты? Просто за то, что они хотели стать семьей?
Зора посмотрела на него и Рем увидел свое отражение в её неподвижных глазах. Она глядела на него со смесью печали и смирения на лице.
- Дезертирство непростительно для стража. Предательство братства Еноха – одно из самых чудовищных преступлений, какие может совершить нефилим.
- Безумие какоето. – Рем остервенело потер ноющие глаза, качнул головой. Бросил еще один хмурый взгляд на Леду, шагающую рядом с Каем, на их почти соприкасающиеся руки, и задал вопрос, тревожащий его все то время, что Зора вела свой рассказ: – Все эти дикие нефилимские правила могут чем-то грозить моей сестре?
Зора вновь перевела застывший взгляд на дорогу перед ними. Пожала плечами в жесте, который мог означать, что угодно: от того, что Леду это никак не коснется, до того, что Зора понятия не имеет.
- Она не прирожденный Источник. Она не была предназначена для этой роли, но приняла её по необходимости. Таких прецедентов не было раньше. Протекторат асуров еще не проводил заседаний на эту тему. Но я не думаю, что её вынудят покинуть мир людей, чтобы присоединиться к нам.
- Этого еще не хватало! – вырвалось у Рема.
- В любом случае, сейчас ей все равно нельзя туда возвращаться. Пока за ней охотится катахари.
- И кстати о нем. Почему он вообще прилип к моей сестре?
- Это долгая история и я не знаю её полностью. Дело в прежнем Источнике Кая, Касторе. Когда-то он был пленником катахари, и теперь, когда его дар перешел к твоей сестре, дух чует в ней Кастора. И хочет заполучить его назад.
Рем на миг прикрыл глаза, пытаясь успокоить тревожно забившееся сердце.
- Окей. Тогда следующий вопрос: мы, конечно, можем бесконечно прятаться, но как избавиться от этой твари? Как его убить?
- Есть один способ. – вдруг подал голос Кай и Рем тихо фыркнул себе под нос. Если до этого у него еще оставались сомнения, что второй нефилим слышит каждое их слово, то теперь он был в этом уверен. – Есть очень короткий промежуток времени, когда катахари стает уязвимым. В тот момент, когда он забирает свою жертву в тонкий мир, он должен привязать её к себе, выстроить мост между сознанием пленника и своим собственным разумом. В этот момент он проникает в самые глубины души своей жертвы, растворяется в ней на несколько мгновений, почти становится полноценной копией своего пленника. Именно так формируется внутренняя связь катахари с его избранником. И, пока это происходит, катахари вынужден принимать обличье своей жертвы и перенимать все её слабости. Если его выбор падает на человеческое существо, то на несколько коротких мгновений он становится почти человеком. И именно тогда его можно убить.
- То есть ты хочешь сказать, что моя сестра должна стать приманкой? – возмутился Рем.
- Я этого не говорил.
- А мне в твоих словах послышалось именно это.
Вместо ответа Кай вдруг поднял руку в предупреждающем жесте. Все его тело вытянулось и замерло, он стал похож на застывшее каменное изваяние, и его вид так сильно встревожил Рема, что все слова, которые он собирался произнести, так и остались внутри его головы. Леда обеспокоенно смотрела на Кая, затем перевела встревоженный вопросительный взгляд на брата. Рем непонимающе пожал плечами в ответ. Рядом с ним вдруг тихо и отрывисто выдохнула Зора, но прежде чем Рем успел взглянуть на нее, Кай вновь ожил и коротко произнес:
- Катахари прошел в этот мир.
- Откуда ты знаешь?
- Я чувствую волнения эфира, которые он произвел, когда проходил через портал. Он ищет Леду. И он… - Кай вдруг замолчал на полуслове, напряженно развернувшись к ним лицом. Как будто даже сквозь повязку на своих слепых глазах смог увидеть нечто, чего не видели остальные. И следом прошипел тихое: - Проклятье.
- О черт. – эхом отозвалась Зора одновременно с ним.
Леда первой повернулась, чтобы поглядеть в том направлении, куда развернулись сейчас оба нефилима, и Рем вдруг испугался выражения, исказившего её лицо. Со страхом он развернулся тоже, и с замирающим сердцем проследил за её остановившимся взглядом.