Куда ни глянь.
Она словно оказалась в этом самом небе.
Это было жутковато, странно и совершенно необъяснимо, ведь Мастер ей много раз рассказывал, что не существовало никаких богов, а потому и связанных с ними мест и вещей.
Да и сама она много раз читала различные дневники странников, которые описывали подобное.
Но подобных мест там не было.
Может, было просто запрещено рассказывать о том, что в таких случаях происходило, или, например, те, кто тут побывали, всё забывали…
Про то, что отсюда могло не быть выхода, она думать не хотела.
А кто — она?
Собственное имя в памяти было расплывчатым неясным, и только образы возникали у неё в голове, и совершенно никаких слов, их описывавших, называвших.
Одуванчик.
Вот и всё.
Но что же это значило?
Но, тем не менее, это было уже что-то, и потому она решила пока не заморачиваться с этим и отправиться вперед — редко какая дорога не приводила в свой конечный пункт, может, она куда-нибудь и выйдет.
Разглядывать дорожку, по которой она шла, было интересно, но ни один из символов, вырезанных по краям, она не понимала, хотя прекрасно помнила, что уже видела их когда-то.
Да.
Видела.
Но попадались и знакомые.
Первый алфавит языка Древних — он был больше похож на руны, и каждый знак в нём мог читаться и как слог, и как отдельное слово — в зависимости от контекста.
Она более-менее могла разбираться в новом алфавите, примером которого были символы на её кулоне, и даже с горем пополам, но она могла читать тексты на этом языке, пусть о значении многих слов ей приходилось только догадываться.
Проще было читать тексты, где были смешаны разные языки.
А Мастер её знал Язык Древних лучше.
Намного лучше.
Впрочем он и её научил многому.
Abesh.
Dha.
Satin.
Или вот — Talik.
Она (Одуванчик?) и сама не заметила, как вышла на странную, но до боли знакомую площадку в форме круга, от каждого из сегментов которого отходили по такой же тропинке, как та, по которой она, собственно, и пришла.
Этот Круг был и Великих Библиотеках, и на Пике Совета, и в Зале Инициации в Старшем Гнезде.
Она встала в самый центр площадки и вздрогнула, услышав за своей спиной биение чужого сердца, ровное и размеренное, спокойное, пусть дыхания и не было заметно.
Она обернулась и увидела перед собой странную девушку.
Она казалась осколком первозданной тьмы, обретшим человеческое лицо.
Симпатичное лицо, кстати.
И знакомое, почему-то.
Словно светящиеся изнутри фиолетовые глаза, которые под разными углами отливали и артериально-алым, и небесно-голубым, и сапфирово-синим, внимательно изучали её лицо, но не было в них ни насмешки, ни угрозы, только интерес и малая доля сочувствия.
— Ну здравствуй, Сатин, Ученица Арана Талика.
И она вмиг вспомнила всё.
И то, что с ней произошло, и то, кто она такая, всю собственную жизнь, все её подробности, и лицо собственного Мастера.
И своё имя.
Сатин.
— Кто ты? — тихо, чуть хрипловатым от долгого молчания голосом спросила она.
— Неужели не узнала?
А у незнакомки был приятный голос…
И вдруг она изменилась, образ её потёк, и волосы, подобные смоли, стали цвета соломы, глаза окончательно приняли оттенок ясного полуденного неба, и только лицо и одежды, которых было не разобрать, не изменились.
А этот образ ей был знаком.
— Мирослава?
— Верно, Упорная Страж.
— Но где мы?
— Ответ зависит от того, куда ты хочешь. И что ты хочешь.
Комментарий к Глава 6
Два часа ночи у меня на часах, завтра к первой паре, я только дописала главу, кажется побила только вчера мною же установленный рекорд…
Так что я жду отзывов, ребят)
Арт к главе:
https://vk.com/wall-147969315_51
========== Глава 7 ==========
Отчаяние, окутавшее Арана в тот миг, когда он понял, что теряет Ученицу, к которой всей душой прикипел, которую едва ли не считал своей собственностью, без которой уже и не мог представить своих мирных и ровных будней, было невозможно описать.
Ни словами, ни мыслями.
Мчась, одному Небу известно куда, только бы прочь от проклятого острова, и аккуратно прижимая к себе показавшуюся ему вмиг такой хрупкой, словно фарфоровой, Ученицу, Аран молился только об одном — успеть.
Успеть помочь.
Успеть спасти.
Когда-то он уже не успел — всего нескольких минут ему не хватило, но они стали для него и для Беззубика роковыми.
Он не мог позволить себе ещё раз так ошибиться, просто не имел права — он уже давно не наивный и миролюбивый мальчишка с большим и добрым сердцем, с открытой миру драконьей душой, в которую не преминули плюнуть все, кого он знал.
Он не имел права опять потерять.
По всей видимости Алор лучше сейчас знал, куда стоило лететь, где можно было найти теперь помощь, а потому Аран не отвлекал его, не подгонял, пусть и безумно хотелось попросить ускориться.
Но он знал, что Алор и так выжимал всё из своих весьма немалых способностей.
И даже чуть-чуть сверх этого.
«Сила, небом дарованная, Разум отнимет!»
Ну почему, почему он не прислушался к словам Видящей?! Ведь его честно предупредили, предостерегли и даже указали, откуда ждать беды, откуда придёт к нему несчастье!
«Не давай огню в твоём сердце ослепить тебе глаза!»
Именно Огонь, именно свет ослепил его, а не Тьма, как бы то не твердили суеверные и крайне религиозные, к удивлению парня, люди.
И не только люди.
Свет.
Не тьма.
А он ведь сначала слушал наставления Мирославы, следовал её словам — и помнил, для чего всё это вообще затевалось, ради кого он всё начал и почему он сумел столького достичь.
Вспомнил, как сам не принимал излишней жестокости.
Вспомнил, как ненавидел людей, его окружавших, именно за эту необоснованную ничем жестокость, за наслаждение убийством, за жажду крови и рождённых из неё побед.
Побед на костях и грязи.
Почему он позволил себе забыть?
Какое он имел право забывать?!
Что бы сказал на это Беззубик? Не Руни, выросший на глазах у Арана, под его чутким присмотром и, несмотря ни на что, хоть и имевший своё мнение, но, увы, во многом, практически во всём, следовавший указаниям своего названого брата, а именно его Беззубик.
Его брат.
Его наставник.
Нет.
Он был братом и Мастером именно Иккинга, пусть тот и не знал об этом тогда.
Беззубик никогда не был знаком с Араном.
Он никогда не был знаком с ним, с Араном, с каждым днём, с каждым мгновением, казалось, становившимся всё более жестоким и циничным, перестававшим считаться с чужим мнением, кроме собственного, перестававшего ценить чужие жизни, кроме жизней избранных для него Разумных, навязывавшего всем и вся свою Волю, запугивавшим целый Архипелаг и даже больше.
Всё так же холодно и равнодушно светила луна.
Всё так же спокойно и безмятежно было черневшее внизу море.
Всё так же не подавала признаков улучшения своего состояния Сатин.
Никто не заметил, и ничто не стало свидетелем того, как вновь рухнул его мир, как в который раз наступил его собственный, никем не увиденный конец света, как разрушилось всё то, чем он жил и во что верил годами.
Опять.
В который уже раз.
Всё — зря.
Всё — напрасно.
То, для чего всё это затевалось, то, ради чего начал он своё триумфальное восхождение к самой вершине, то, ради чего Аран вообще возложил на себя ответственность бытия Королём Гнезда, очень и очень большого Гнезда, уже давно не было тем, к чему шёл он теперь.
Он потерял себя.
Кровавый Владыка.
Да, Иккинг уже много лет как умер, но хотел ли он, чтобы его последователь, его… наследник? стал так зваться, и при этом — заслуженно, нисколечко не преувеличенно?
Не хотел бы.
Только не этого.
Аран сухими и, казалось, больше неспособными плакать глазами смотрел куда-то в сторону горизонта, на котором уже начинала заниматься заря, и он с ужасом и, одновременно с этим, с мстительным по отношению к самому себе, удовольствием, понимал, что готов был прямо сейчас променять всю имевшуюся у него власть на жизнь для своих родных и на свободу.