И Ночных, и полукровок.
А их, кстати, теперь на Драконьем Крае было немало — три десятка Ночных Сияний разного возраста приняли решение остаться рядом со своим Королём, надеясь найти здесь новую жизнь.
И свободу от страха.
Наверное, они даже нашли искомое.
Инга же молча наблюдала за всеми своими гостями — она, как жена Вождя, ими и занималась, порою давая Сатин советы с детьми, ведь как мать она была явно опытнее.
Да и в принципе — не хватало молодой Королеве Драконьего Края старшей, мудрой подруги, которая могла бы дать совет.
И которую Сатин теперь нашла в Инге.
А та видела, как мрачно и заговорчески переглядывались близнецы, словно придумали что-то и решали, как это реализовать.
Во что опять хотели ввязаться её уже подросшие, но все ещё такие же непоседливые дети?
И успеет ли она на этот раз их удержать?
***
Агвид издали заметил приближающуюся к острову, на котором они остановились, две черные точки всадников.
То, что одна из них — Аран, было несомненно, но кто — вторая?
Конечно же, Агвид рассказал своему Учителю о том, что увидел, но Гриммель беспокойства своего Ученика не разделял — он был уверен, что его противника сопровождала Видящая.
Это было в коей-то степени предсказуемо — провидица Мирослава была неприкосновенна.
И причинить ей вред Гриммель не мог.
Да и не стал бы.
Конечно же, Мастер оказался прав — спутницей Арана была именно Мирослава и её Хранитель, но Гриммель ничего не сказал на это, слишком уж это было очевидно.
Мужчина смотрел на своего противника с интересом, изучающе.
Но даже отсюда, издалека, Агвид ощущал давящую на сознание силу Арана, окутывавшую его темным облаком.
Совершенно не то ощущение, что в воспоминаниях, — реальность оказалась намного страшнее.
Интересно, а что же тогда представало пред Видящей?
Парень продолжал внимательно наблюдать за диалогом своего Учителя и его Врага, держа в руках арбалет с туго натянутой титевой, готовый в любой момент заставить её отправить в свой смертоносный полёт отточенную стрелу с наконечником из Чёрного Железа — из того самого, единственно способного пробить кольчугу Драконьего Владыки.
К этому моменту Агвид был готов.
***
Когда Сатин заметила отсутствие близнецов, она похолодела вся. Стало по-настоящему страшно за Мию и Магни, ведь мало ли что с ними могло случиться?
То, что дети готовились что-то сделать, девушка, конечно же, поняла, но даже подумать не могла, что Тагуш согласится на подобное безумие!
А находившаяся на грани истерики Клома рассказала именно об этом — глупые и слишком беспечные дети отправились на помощь своему брату.
Идиоты!
Сатин, не обращая внимание ни на округлившиеся глаза прохожих, ни на почти восхищённые свисты каких-то отдельных личностей, залпом осушила весь небольшой кувшинчик с настройкой Драконьей Мяты, который, всегда полный, теперь носила с собой постоянно — при её жизни по-иному было трудно.
Ну хоть дети после этого спали хорошо и долго.
И она становилась спокойнее…
Просто великолепно!
Дети сейчас мчались неизвестно куда, желая спасти Арана от чего-то неведомого, и подвергая уже самих себя невероятной опасности, и, что главное — они, кажется, даже не поняли, что натворили, и с кого будут спрашивать за последствия их необдуманного поступка.
Как она могла такое допустить?
Как… не заметила?
Вопрос всё ещё оставался открытым, но зато Сатин, всё же убрав ладони от лица, заметила стоявшую рядом Ингу, поджавшую до побеления губы, но смотревшую упрямо и уверенно.
— Я понимаю, что не в праве просить тебя об этом… — тихо, почти шёпотом сказала как-то, что ли, посеревшая женщина. — Но, умоляю, — спаси моих детей.
Сразу видно — почуяло беду материнское сердце.
Женщина выглядела бесконечно уставшей и столь же бесконечно несчастной.
— Он потом головы всем нам снимет, — покачала головой Сатин.
В глазах Инги появилось странное понимание, перемешавшееся с неописуемым отчаянием, практически безысходностью, ведь женщина явно поняла, куда именно кинулись её дети и что им грозило.
— Тебе — нет, — прошептала она и безнадёжно, и с какой-то безумной, невозможной надеждой. — Он поймёт.
Сатин вздохнула и помотала головой — то ли отрицательно, то ли просто отгоняя лишние мысли.
— Я не имею права этого делать, — сказала она и добавила, заметив, как погасли глаза Инги. — Но — сделаю. Ты права, он поймёт.
Девушка резко выпрямилась и, по Связи согласовывая детали с Кломой, которая даже при прямом приказе Арана не смела перечить своей Королеве, особенно в такой ситуации, когда дорога была каждая минута.
Тагуш сильнее и выносливее.
Клома — гибче и, что самое главное, — быстрее.
Возможно, успеют нагнать, времени прошло совсем мало.
— Я даже не знаю, как тебя отблагодарить! — кинулась вслед за Сатин женщина.
Девушка же только окинула её чуть хмурым взглядом, полным отчаянной решимости, но уже лишённым былого безрассудства и беспечности, кои часто раньше плескались в её глазах.
— Никак, — резко ответила она. — Пригляди за близнецами.
— Как ты будешь действовать?
— В последний раз, когда я сломя голову кинулась неизвестно куда, погибла моя близкая подруга, сестра даже. И я стала жертвой собственной поспешности. Поэтому — сначала снаряжение.
Боевое облачение сидело на ней как никогда хорошо, и лук пел в руках — больше никакого ближнего боя.
Пора.
***
Аран неспешно, плавно и как-то по-кошачьи спешился, настороженно оглядывая своего противника, делавшего то же самое.
А Гриммелю действительно было любопытно — каким же вырос сын Стоика, погибшего от его руки, кем же был почти легендарный для жителей Варварского Архипелага Покоритель Драконов, ставший страшной сказкой для непослушных детей.
Кем был его враг?
Конечно, Видящую он тоже окинул взглядом, но не с таким интересом — как ты то ни было, она вмешиваться не станет.
Но тогда, тринадцать лет назад она его предостерегла — чтобы не зазнавался, чтобы поумерил свою самоуверенность, которая станет причиной его гибели.
Но не сказала, кто его убьёт.
Ни Аран ли?
Вполне возможно, и это тоже в коей-то степени было бы справедливо, да и умереть от руки такого сильного противника было не стыдно.
Как Одарённого, Арана мужчина уважал.
И ненависти не было.
Был долг.
Да, если сегодня Гриммелю было суждено погибнуть, в этом не было ничего страшного — его идея осталась бы жить вместе с его Учениками.
— Так вот ты какой, Драконий Король, — сказал, наконец, Гриммель, перестав играть с Араном в гляделки. — Признаться, ты добавил мне немало проблем.
Аран чуть улыбнулся — не то самодовольно, не то снисходительно.
— Приятно знать, что мои действия сумели причинить тебе вред, — ответил он тем же тоном.
Острый на язык.
И в том отличался от своего отца — тот в юности своей был охочь до крепкого словца, но словесные баталии вести не умел совершенно, переводя их в простую драку на кулаках, доказывая своё превосходство силой, а не умом.
Уже потом, женившись, Стоику пришлось резко повзрослеть.
И поумнеть.
— Неужели даже не спросишь, зачем мне всё это? — с наигранным разочарованием в голосе заявил Гриммель, желая вывести своего противника из равновесия — взбешённый враг всегда был не осторожен.
Главное не перестараться.
Однако, судя по всему, уловка не удалась, так как Аран всё ещё оставался почти неестественно спокоен — и тем напоминал он Гриммелю Руни.
— А ты разве ответишь? — снисходительно спросил Драконий Король.
— Умный мальчишка… — предпринял новую попытку мужчина.
Ни единый мускул не дрогнул на лице Арана — ему было словно всё равно, только глаза из просто внимательных стали какими-то особенно странными, словно и жестокими, и жалостливыми, и задумчивыми.