На высоких холмах Задонья — желтая высохшая трава да черные языки степных палов. Возле Дона, на берегах, в займищах, — вербовая и тополевая зелень, дубы, вязы, тихая вода, белый песчаный берег.
Таким открывалось становье Василия. Песчаный берег, лодка, зачаленная у коряги, удилища закидных снастей, тугие лески, уходящие в воду, полотняное креслице рядом. И светлоголовый босоногий мальчик, который нас встретил приветливо: поздоровался, шлепая по воде, подтянул нашу лодку к берегу, чтобы мы сошли на .
Товарищ мой угостил молодого хозяина заранее припасенными яблоками из своего сада, а углядев на берегу кучу пиленых тополевых кругляшей и глухой услыхав, заинтересовался:
— Чего это вы с дедом опять творите?
— Полы выкладываем.
— Полы? Ну вы даете ты — грузчик? Не тяжело? Давай-ка поможем.
Пиленые кругляши были явно тяжеловаты для десятилетнего мальчика. Таким он гляделся.
Но он успокоил нас:
— Я — тренированный. Я же занимаюсь борьбой самбо. Я уже много перетаскал. По лестнице только трудно.
Пологий песчаный берег, отступив от воды, вздымался глинистым обрывом, в котором был прокопан подъем со ступенями. По ним с ношею и впрямь подниматься было трудновато. Но втроем мы быстро справились, перетаскав и перебросав наверх всю кучу напиленных кругляков.
Товарищ мой, телом тучный, одышливо пыхтел. Окончив работу, он громко сказал:
— Рюмку-другую я точно заработал.
— Нальем! Какие дела! — ответил уже сам хозяин Василий, встречая нас на берегу высоком.
— Вот это он творит, так творит, — удивился товарищ мой. — Либо зимовать собирается?
— А может, еще и придется, — ответил Василий.
Зимовка — не зимовка, но становье было обустроено не в пример иным. Рядом с двумя обычными палатками и столиком полевым расположилась настоящая кухня с просторной кирпичной печью, дощатым полом, камышовыми стенами и крышей — все честь по чести. А из пиленых кругляков, по месту обрезая их на квадрат, хозяин выкладывал площадку возле кухни.
— Чтобы песок не таскать. Скамейку поставим, навес сделаем.
— Конечно… — поддержал его мой товарищ. — С таким помощником… Тем более он — тренированный, самбист…
— Помощник, — с улыбкою подтвердил дед, поглядывая на внука. — Мы с ним и сетки ставим.
Из палатки вышла молодая женщина в спортивном костюме, с нами поздоровалась, у сына спросила:
— Что будешь есть? Самбист…
— Макароны по-флотски!
— Опять.
— Конечно! Я их больше всего люблю. Я же моряком буду.
— Всем ты будешь… — вздохнула мать и принялась хлопотать у плиты и кухонного стола.
Товарищ мой выспрашивал Василия о клеве: что да где… Мне было интересно иное: становье, чистота и порядок во всем, добротно сложенная печь, приветливые, аккуратные в одежде хозяева, молодая женщина, сынишка ее.
— Ты здесь раньше бывал? — спросил я у мальчика.
— Конечно, — ответил он. — Я здесь первый раз был еще в животе у мамы.
Я удивился. Молодая женщина, слыша наш разговор, засмеялась и покивала головой: мол, правда, правда…
Вскоре в жаровне зашкворчало, вкусно и сытно запахло поспевающей едой: поджаренным луком и мясом.
От угощенья мы отказались. Стали прощаться.
— Ты упреди, когда поедешь, — сказал мой товарищ. — Я буду приглядывать.
— В субботу, — ответил Василий. — Спокойная дорога. Машин поменьше.
— К себе?
— Вряд ли… Его надо куда-то пристраивать, — кивнул он в сторону внука. — Скоро ведь школа. В Орел собирались. Там родная тетка. Он не хочет. В Мариуполе есть родня.
— Я домой хочу, — громко сказал мальчик. — Наша школа целая, я знаю.
— Все ты знаешь…
— Да, знаюаша школа крепкая, ее не разбомбили. Там будут все мои друзья: Митя, Алешка… Я с ними с первого класса! И с детского сада! И с Машей мы на одной парте!.. — Голос мальчика звенел, повторяя, как видно, не раз уже сказанное. — А на секцию, в самбо, где буду ходить? В Орле, что ли, или в вашем Мариуполе? Я же в перспективной группе занимаюсь! Разве я — виноватый?! Я — не виноватый! Я домой хочу!
— Садись и ешь, — твердо сказала мать. — Разберемся. Все!
Мальчик сразу погас, понурившись, пошел к столу, к горячему пахучему , которое мать накладывала ему в тарелку. Он подошел и встал, видимо, вспомнив, вскинул голову и спросил громко:
— А в морской клуб кто за меня будет ходить?!