Она уселась на кипе сена, сложенного у боковой стены амбара, жуя соломинку и закинув руки за голову, уставилась на деревья, которые шумели листвой примерно в четверти мили от фермы, пока те еще не скрылись из виду в сумерках. Блэр думала о том, насколько отстанет от своей цели за эту ночь. И все равно ей требовался отдых, а в каком направлении двигаться дальше, она пока что не имела представления. Девушка решила, что одну ночь передышки вполне может себе позволить, но для успокоения совести все же попробовала прощупать местность. Начав концентрироваться, к своему удивлению, она действительно кое-что увидела. Вот только не сонаром, а глазами. Над верхушками деревьев тянулась тонкая струйка дыма. Не так далеко в лесу кто-то жег костер, а значит...
— А значит, ужин отменяется, — взволнованно прошептала Блэр и, на ходу натягивая рюкзак, бросилась в сторону леса.
Если бы не затухший раньше времени костер, то, скорее всего, Лея бы так и проспала до утра. Поежившись от холода, она нехотя села, прижимая дочь к груди. Девочка была хорошо укутана обрывками шкур и мирно спала. Женщина осторожно переложила ребенка в подобие кровати из кожухов и поискала глазами хворост, который собрала накануне вечером.
Над ее головой шумели кроны деревьев, через которые лунный свет едва пробирался. Единственным освещением был костер, от которого теперь остались только краснеющие во мраке угольки. Наконец отыскав кучу сухих веток на ощупь, она стала восстанавливать огонь. Судя по расположению луны в небе, времени до рассвета еще много, а ближайший город не меньше, чем в двух днях пути. Шанс встретить кого-то в этих лесах невелик, а значит можно позволить себе отдохнуть. Осторожничать пока нет нужды, можно будет отправиться в дорогу утром.
Когда костер запылал с новой силой, Лея уселась поудобнее рядом с дочерью, протягивая руки к теплу. Одежда, в которой она сбежала из дома, была совершенно непригодна для путешествий. Женщине пришлось сменить ее на более подходящую. Она стащила замшевые брюки, льняную рубаху и легкую куртку, поверх которой ей приходилось надевать свою меховую жилетку, чтобы не замерзнуть. Брюки оказались ей велики, и Лея перевязала их на талии куском плотной ткани, сделав из нее подобие пояса.
Вскоре женщина согрелась, и, убедившись, что костер достаточно разгорелся, уже хотела лечь спать обратно, но вдруг до ее слуха донесся хруст веток за спиной. Она резко обернулась, вглядываясь изо всех сил в темноту. Рука потянулась к кинжалу на поясе, который ей еще не приходилось пускать в ход и, как она надеялась, не придется.
Сначала Лея видела лишь какие-то тени и силуэты среди деревьев, но затем из темноты появились массивные лапы, а вслед за ними послышался тихий рык, и на поляну медленно ступил большой черный волк.
Он оскалился, зарычал громче. В янтарных глазах зверя отражались языки пламени от костра, что делало этот хищный взгляд еще более устрашающим. Лея инстинктивно дернулась к дочери, которая по-прежнему крепко спала. Волк проследил взглядом за этим движением, не шелохнувшись. Его могучие лапы упирались в землю, шерсть на холке топорщилась, он опустил голову, принюхиваясь и не мигая глядя на испуганную женщину. Зверь обнажил в оскале ряд белых клыков и двинулся в сторону костра, мягко ступая и издавая гортанный рык. Боковым зрением Лея уловила неясное движение между деревьев, оттуда показался еще один волк, поменьше. Тихое рычание сзади дало понять, что стая взяла их в кольцо. Она подумала, что из этой западни ей ни за что не выбраться, но так или иначе, она не собиралась отдавать своего ребенка на съедение волкам без боя.
Кровь оглушительно пульсировала в висках, а сердце, казалось, вот-вот проломит грудную клетку изнутри. Лея отчаянно сжала кинжал в руке, неотрывно глядя в глаза надвигающемуся зверю. Женщина слышала, как хрустят ветки под лапами остальных волков, и понимала, что они тоже приближаются.
Волк припал к земле, приготовившись к прыжку, со всех сторон доносилось утробное рычание. Кольцо сжималось.
Когда огромный черный волк прыгнул, на долю секунды Лея забыла, как дышать. Все ее тело сковало страхом, в глазах потемнело, и только рефлекторно она выставила руку с кинжалом перед собой, прикрывая шею. Зверь тяжело опустился передними лапами на грудь женщины, выбив весь воздух из ее легких. Острые клыки вонзились в выставленную руку, Лея истошно закричала от пронзившей ее вспышки боли. Перед глазами все плыло, зверь терзал ее руку с оглушительным рыком. Кинжал выпал из ее ладони, и она никак не могла дотянуться до него. Кровь из раны капала Лее на лицо, заливая и без того невидящие глаза. Боль поглотила в себя весь окружающий мир, вместе с костром, лесом и стаей волков. И только о дочери женщина помнила и потому изо всех сил цеплялась за сознание, продолжая бороться с нависшим над ней хищником. Все, что она сейчас видела - волчьи глаза прямо напротив, холодный взгляд, в котором не было злобы, а лишь потребность. Волк, как и она сама, лишь пытался выжить. И из них двоих у него это получалось явно лучше.