Беатрис злобно взвыла не своим голосом и бросилась на сестру. Ее скрюченные пальцы были в грязи, на некоторых недоставало ногтей, а под оставшимися запеклась кровь. Она сомкнула руки на шее Леи и стала яростно душить. Из ее горла вырывался булькающий рык, а из изуродованного рта капала кровавая слюна. Лея истошно закричала, пытаясь сопротивляться, но ей не хватало сил даже на то, чтобы ухватиться за руки душителя, попытавшись сбросить их с себя. Пальцы не сгибались, тело не слушалось ее, она даже кричать толком не могла, а лишь отчаянно хрипела. Из глаз струились слезы, ее взгляд помутнел, легкие горели огнем, горло сжимало кольцом боли. Она безуспешно хватала ртом воздух, как рыба. Беатрис что-то кричала ей, но она не разбирала слов. Лея с ужасом почувствовала, как реальность начинает отдаляться, и в следующее мгновение она провалилась в темноту пустых глазниц.
Глава 6
Во времена вселенской лжи сказать правду — все равно что совершить революцию.
Джордж Оруэлл
Укрывшись под густыми кронами многолетних деревьев, Лилит и Эйш с облегчением выдохнули. Убедившись, что никто их не заметил и не преследует, они двинулись вглубь леса. Солнечный свет начинал пробиваться сквозь плотный покров зеленых листьев над их головами. Шли с осторожностью, прислушиваясь к окружающим звукам.
— Где-то здесь должна быть тропа, — сказал Эйш. — Там и устроим засаду.
— Ты уверен, что мы их не упустили?
— Нет, но я на это надеюсь, — в его голосе чувствовалось недовольство и невысказанный упрек.
Лилит предпочла сделать вид, что ничего не заметила.
Они уходили все дальше, лес становился гуще, а тропы и в помине не было. Им приходилось все время поглядывать под ноги, корни многих деревьев подорвали грунт, вырвавшись наверх. Покрытые мхом, они напоминали лапы огромных пауков, выгибаясь и переплетаясь между собой. Пахло сыростью и мокрыми листьями.
Через несколько миль чаща начала редеть. Впереди уже можно было разглядеть широкую лесную тропу, вытоптанную на протяжении не одного десятка лет ногами путников и колесами телег. Приблизившись к краю леса, Лилит и Эйш притаились за стволом исполинского дерева. Несмотря на то, что солнце уже давно взошло, его лучи пробивались лишь на дорогу, где кроны не так плотно скрывали небосвод. Где-то неподалеку слышался скрип повозки и фырканье лошадей, чьи ноги с глухим ритмичным звуком опускались на сырую землю лесной дороги.
— Держи, ты с ним лучше управляешься, — прошептал Эйш, протягивая девушке простенький деревянный лук, который он снял с плеча, и колчан с дюжиной стрел.
— Ну, хоть что-то, — вздохнула она. — Спасибо.
Девушка закинула колчан за спину, поправила капюшон и испытывающе натянула тетиву, примеряясь к оружию. Хмыкнув, она с безразличием опустила лук. Восторга он не вызвал, и она с тоской вспомнила свои великолепные кинжалы из многослойной стали.
На тропе показался первый всадник, мужчина неспешно ехал верхом на гнедой лошади, и сонно клевал носом. Сразу за ним появилась крытая повозка, возница откровенно храпел, едва не роняй вожжи. Строй замыкали еще двое мужчин, они ехали близко друг к другу, и о чем-то увлеченно перешептывались. Все мужчины, кроме возницы, были относительно молодыми. Их тела защищала кольчуга, на поясах висели мечи, а плечи покрывали короткие черные плащи, не сковывающие движений. Лилит разглядела на груди одного из них знакомую брошь с орлом. Это был конвой Гильдии Контроля.
Путники приближались, и Эйш обнажил меч, сжимая его в правой руке.
— Я подберусь сзади, уберем их тихо, чтобы остальные не всполошились раньше времени. Прикрой меня, — с этими словами он двинулся между деревьями, пригнувшись и стараясь ступать как можно тише.
Лилит достала из колчана стрелу и приготовилась. Как только первый всадник и телега проехали мимо, девушка увидела Эйша. Парень выскользнул из леса за спинами болтающих мужчин, и беззвучно метнулся к одному из них. Он схватил его за край плаща и с силой дернул, всадник повалился на землю. Когда меч Эйша полоснул его по шее, разрезая голосовые связки и мягкие ткани до самого позвоночника, тот лишь забулькал, хватай руками воздух перед собой. Вокруг него быстро растекалась алая лужа. Его собеседник не успел ни крикнуть, ни достать оружие. В тот момент, когда мужчина с удивленным лицом падал с коня, Лилит отпустила тетиву, и стрела вонзилась второму всаднику аккурат в левый глаз. Тонкая струйка крови потекла по его щеке. Он так и повис с безвольно болтающимися руками на шее своей лошади. Второе животное, лишившись наездника, испуганно заржало и бросилось прочь, устремившись в обратном направлении. Девушка заметила, как встрепенулся мужчина, ехавший впереди повозки. Не раздумывая, Лилит послала следующую стрелу, и та, со свистом рассекая воздух, устремилась к своей цели. Мастер Гильдии, – а судя по броши – это как раз и был один из них, в момент выстрела развернулся в седле, оглядываясь назад, и стрела угодила ему в шею. Он взвыл, рефлекторно дернув поводья, и его конь встал на дыбы. Всадник так крепко вцепился в ремень, что, начав падать, утащил жеребца за собой, и несчастное животное повалилось тоже, припечатав своим весом орущего мужчину к земле. Они рухнули прямо под ноги лошадям, запряженным в повозку. От воя мастера, чьи кости трещали под телом брыкающегося коня, проснулся возница. Спросонья он не понял, что произошло, но, увидев впереди человека, корчащегося от боли, потянул вожжи, останавливая повозку. Лилит выругалась, поднялась суматоха.