"Хорошо-хорошо, - начал "клеиться" к нему чекист: - Пойдём так: вот вы смотрите, что Советская власть несмотря на вашу несознательность, на службу у белых, а затем на ваше нэповское "товарищество", вам всё же доверяет. Она вас всё это время ценила и продвигала. Сделала счетоводом. А вы - до сих пор не ответили ей взаимностью. Почему не подали заявление в партию большевиков? Почему отказывались эту тему даже обсуждать?"
Косницин взял и вторично поджался - после эдакого подходца. Действительно, с середины 1939-го к негу пару раз приставал парторг села, а один раз вызывали в райком по этому вопросу. Причём, не просто так, а на бюро парткома - посидеть, послушать, сделать выводы... Председатель парторганизации колхоза, старый безрукий коноармеец с Орденом Красного знамени, снова и снова "закручивал" эту "шарманку", как только заставал Косницина с глазу на глаз. Но тот был ни в какую - ни готов, ни достоин...
"...А почему так - считал что не готов, не достоин? Что, старые грехи дают о себе знать, о которых нам не сообщили? - с улыбкой допытывался сержант госбезопасности Крутиков. - Которые вы утаили на предыдущих допросах, утаиваете и сейчас? Может, самое время - покаяться - рассказать всё, как на духу?" "Да не в чем мне каяться, гражданин начальник. Всё рассказал как есть, без утайки. Христом Богом клянусь, - размашисто перекрестил себя Косницин, готовый соскочить со стула на колени. - В Бога я верую, гражданин начальник. Какой из меня поэтому большевик-то?!"
"...Всё-то вы верно сказали кроме одного. Не гражданин, а товарищ.Да-да, товарищ! Благодарю вас, товарищ Косницин, за вашу откровенность. А теперь - откровенность за откровенность. Мы хотели бы оставить вас работать во вражеском тылу.Сделать вас нашим сотрудником.
Как вы на это посмотрите? - и, видя его замешательство, продолжил: - Отвечайте как на духу! Дело это опасное и трудное. Враг будет постоянно вычислять наших людей. Важно не дать ему ни малейшего повода себя заподозрить. Малейшее подозрение влечёт за собой опасность провала".
Косницин беззвучно открыл рот - вопрос сам по себе напрашивался...
"У вас наверняка возникли вопросы - а почему вы?.. - продолжал чекист как ни в чём не бывало. - Дело в том, что на наш взгляд, вы обладаете всеми необходимыми для нас качествами. Для того, чтобы их проверить, мы вас постоянно к себе вызывали. И проверяли порой довольно жёстко... А теперь поняли: вы - то, что нам нужно. Немцы наверняка возьмут вас на заметку как скрытого ,затаившегося врага. А вы, в свою очередь, не особенно таитесь. Смело говорите, что всё это время ненавидели Советскую власть, хотя и боялись, мечтали о её кончине. так и скажите, что говорю вам сейчас - слово в слово... И вам поверят. Особенно, если сделают упор на вашу службу в белой армии и ваше товарищество "рога и копыта"... Мол, всегда любил, товарищ Косницин, красивую жизнь, хотел разбогатеть. А Советская власть всё не давала развернуться! Короче говоря, типичная история приспособленца-кулачка, да ещё бывшего нэпмана. По-больше нас ругайте, опишите всё допросы в этих стенах. Не жалейте красок: мол, били, сутками держали в сырой камере без еды и питья, угрожали расстрелом семьи. Они это любят - они вам поверят. Ведь они именно так нас подают своему руководству и за это деньги получают. Как говорится - круговая порука..."
Косницин не шевелился - старался даже не дышать. Хотя последнее выходило плохо. Последнее просто придавило его - готово было сплющить своей беспощадной откровенностью.И он ответил просто - своим безоговорочным согласием...
А Крутиков подошёл к самому главному. Он настоял, чтобы Платон остался в кабинете, где запер его на час, а сам ушёл. При этом предложил допить чай и дал кипу бумаги, перо и чернила. В течении часа Косницин написал свою биографию. Затем, когда Крутиков отпер кабинет, Платон Трофимыч вынужден был подписать бумагу, где говорилось, что Косницин Платон Трофимыч добровольно соглашается на сотрудничество с органами госбезопасности НКГБ СССР и выбирает себе в целях конспирации псевдоним Анисья и обещает не разглашать факт своего сотрудничества. Когда Косницин наконец подписал, отерев капли пота, что дрожали у него в бороде, ему крепко пожали руку и от души поблагодарили.
"...Теперь ваша задача, товарищ Косницин, сидеть тихо, как мышка в норке, и этим приближать нашу победу. И ждать наших связных, что произнесут пароль и не забыть про отзыв. От них последуют распоряжения, которые вы обязаны запомнить и исполнять как "Отче наш". Не совсем верно сказал, но по сути верно. А это - главное... Кстати, в довершении..."
Он снова заказал через своего помощника на этот раз два чая с баранками и конфетами "коровка". Когда чай и всё прочее доставили, строго проследил, чтобы Косницин выпил до дна и этот стакан. Затем подробно опросил Платона на предмет - кого он знает в деревни и кому доверяет. А затем попросил сделать то же в отношении тех, кому доверять нельзя...
"...В этой связи, Платон Трофимыч, хотим вам поручить одно щекотливое задание.Именно щекотливое... Сейчас поймёте почему, - усмехнулся Крутиков. - Давно уже в вашей деревне приходской священник - отец Дмитрий Шишицкий. Человек он не наш, хотя и не выказывает к нам явных враждебных намерений. Но делает это скрыто и ведёт с особо доверенными прихожанами откровенные антисоветские разговоры. Вот, распускает чёрные слухи о положении на фронтах, о мягкости фашистского оккупационного режима, об угнетении церкви при Советской власти, много другой черноты и мути. Мы его специально не трогаем. как вы думаете, Платон Трофимыч, а почему?"
Косницин напряг весь свой ум:
"Ну, видать, хотите что б... проследить! Кто к нему ходит, с кем он связан. Ещё чего... И чтобы я за ним проследил и вам доложил как есть".
"Что ж, и это по сути правильно. Вы вообще молодец, я вам скажу. Мы хотим, чтобы этот фигурант привлёк к себе внимание германской разведки или контрразведки. Когда это произойдёт, мы с вашей помощью сможем отследить будущих изменников Родины: провокаторов, агентов гестапо и СД, диверсантов Абвера. Гитлеровцы обязательно сделают его вербовщиком агентуры, так как священникам они верят, видят в них скрытых врагов Советской власти. Так что - пока будете ждать связного, приглядывайте за этим субъектом..."