— Невежду ты поставил наравне с нами!
Они возненавидели Романа и стали строить ему козни. Однажды, в навечерие праздника Рождества Христова, когда в церковь пришел царь, Роман же ставил светильники в церкви, клирики, схватив его, потащили на амвон38, говоря: «Ты получаешь равную с нами часть — пой же, как и мы, на амвоне хвалебную песнь Богу».
Так поступили они по зависти, желая посрамить его, ибо знали, что он не разумеет Писания и не может сего исполнить. Претерпев такое унижение от клириков при царе и при всем народе, бывшем в церкви, Роман почувствовал стыд и плакал. По окончании службы, когда все вышли из церкви, он пал ниц перед иконою Пресвятой Богородицы, горько плача и молясь. Проведши долгое время в плаче и молитве, святой Роман встал и пошел в дом свой и, не вкусив от печали пищи, забылся сном. И вот во сне явилась ему Пресвятая Владычица наша Богородица, утешение всех скорбящих, держа в руке небольшой книжный свиток39 и сказала Роману тихим голосом:
— Открой уста!
Когда Роман открыл уста свои, Владычица вложила в них свиток и повелела съесть его.
Роман проглотил хартию и тотчас проснулся, но никого не увидел перед собою; ибо Явившаяся стала невидима. Сердце его исполнилось неизреченной сладости и радости духовной, и стал он размышлять о том, что увидел. В уме же своем он вдруг ощутил разумение книжное, ибо Дева Богородица, как некогда Сын Ее — Своим апостолам, отверзла ему ум к разумению писаний (Лук. 24:27). Он исполнился великой премудрости и стал со слезами благодарить Наставницу свою за то, что в одно мгновение Она даровала ему такие познания, каких он не мог бы достигнуть в течение многих лет.
Наступил час всенощного бдения, и святой Роман, радуясь благодати, дарованной ему Богоблагодатною Девою, пошел в церковь.
Когда нужно было воспеть песнопение в честь праздника, святой Роман взошел на амвон и воспел сладким гласом свой кондак, который сложил он в уме своем:
— «Дева днесь, Пресущественнаго раждает, и земля вертеп Неприступному приносит. Ангели с пастырьми славословят, волсви же со звездою путешествуют: нас бо ради родися Отроча младо Превечный Бог»40.
Все, видевшие и слышавшие сие, удивлялись и услаждались пением Романа, вникая в смысл песнопения. Когда же он окончил свою песнь, патриарх спросил, откуда у него такая премудрость. Роман не скрыл чуда Богородицы, но исповедал Ее благодать и прославлял вразумившую его Небесную Наставницу. Клирики, оскорбившие его, устыдились и, покаявшись, пали к ногам Романа, прося у него прощения. Патриарх же тотчас поставил святого Романа диаконом, и из уст его премудрость потекла как река, а тем, кто сначала упрекал его за простоту и невежество, пришлось потом самим же у него учиться. Он составил множество кондаков41 на праздники Господские и Богородичные и на память многих святых, так что его кондаков насчитывалось более тысячи42. И был он всеми весьма любим и почитаем. Проведя жизнь свою Богоугодно и праведно, он переселился в вечные обители и ныне с ангельскими ликами вечно воспевает Богу трисвятую песнь43. Аминь.
Божественными добродетельми Духа измлада украсився Романе премудре, церкви Христове пречестное украшение был еси, пением прекрасным украсив ю блаженнее. Тем молим тя: подаждь желающым божественнаго дарования твоего, яко да вопием ти: радуйся отче преблаженне, красото церковная.
Житие преподобного Саввы Вишерского
Память 1 октября
Преподобный Савва был родом из Тверского княжества, из города Кашина44 и происходил из благородной, всеми уважаемой фамилии45; там он вырос и получил воспитание. Еще в самых юных летах он отличался добродетельною жизнию; нося мирскую одежду, он подражал иноческим подвигам, молился и постился как совершенный инок, и усердно ходил в храм Божий. Движимый любовью к Богу, Савва решился принять иноческий образ и стал проводить суровую монашескую жизнь в некоторых из Тверских монастырей, безропотно исполняя различные монастырские послушания: на поварне, в хлебопекарне и в других службах. При сем он отличался необыкновенным смирением. Братия Саввинской Тверской пустыни46, где он вскоре поселился, настолько полюбили Савву и стали уважать его за подвижническую жизнь, что имели его посреди себя как бы ангела Божия и избрали его себе во игумена. Бояре и все жители той страны стали почитать его как святого, и молва о его смирении, воздержании и других великих добродетелях далеко разнеслась кругом. Но преподобного тяготила слава человеческая, и он, избегая ее, удалился с родины и долгое время жил в совершенной безвестности, в чужой стране. Ревнуя о высших подвигах иноческих, Савва отправился на далекий Афон, прославленный святою жизнию своих подвижников, и там совершенствовался в духовной жизни47.
38
Амвон (с греческого — возвышение) начинается от средины другого предалтарного возвышения — солеи и выступом выдвигается вперед в храм. В древних церквах амвоны значительно выдвигались над солеёй, и на них вели даже иногда лестницы. Амвоны предназначались прежде не только для проповеди и молитв священнослужителей, но и для певцов и чтецов, принявших священное пострижение, чтобы они удобнее были видимы и слышимы молящимися, впоследствии для сего устроены клиросы. Но низшие непосвященные церковнослужители не имели даже права входить на амвон.
39
По гречески — kontakion, т. е. тонкий сверток исписанного с обеих сторон пергамента; этим именем назывались в частности свертки с церковными песнями или службами.
41
Таким образом Роман Сладкопевец первый начал писать кондаки и справедливо признается отцами Церкви творцом кондаков. Самое название кондаков носит на себе воспоминание о творце их и получило свое начало от греческого наименования того пергаментного свитка, который Богородица повелела Роману в сновидении проглотить. Под сим именем с тех пор стали разуметься в церкви краткие церковно-богослужебные песнопения в честь Господних и Богородичных праздников, а также в честь святых и в память усопших, излагающие сущность праздников и составляющие как бы тему для всего богослужебного их чинопоследования.
42
Св. Роман остался в истории христианского песнотворчества с именем «Сладкопевца» и песнописцем, как по богатству мыслей, содержащихся в его песнопениях, так по их поэтической вдохновенности, одушевлению, глубине чувства и возвышенности языка. Церковь в своих песнопениях воспевает его гуслей сладковещанной, сладкогласной цитрой Божественного Духа, свирелью церковною, соловьем божественных песней, струной преславных слов Духа и т. д. (Стихиры). Кроме кондаков, Св. Роман Сладкопевец считается творцом и икосов, которые, по свидетельству «Марка Ефесского, вместе с кондаками петы были в одних прекрасных тех покоях (по греч. oikos — дом, покой), где священный муж имел обыкновение проводить ночи в бдении; отсюда-то они и получили такое название». «Икосами» называются в Церкви пространнейшие песнопения в честь и память праздника или в память усопших. По своему содержанию они сходны с кондаками, пишутся одним размером и поются на один глас. Икос всегда следует за кондаком, так как представляет развитие последнего.
43
Жизнь и деятельность Св. Романа Сладкопевца относятся ко 2-й половине V века. Кончина его последовала в конце сего века.
44
Кашин — ныне уездный город Тверской губернии, в 188 верстах от Твери, на реке Волге — входил в состав Тверского княжества, некоторое время был самостоятельным, самым сильным уделом в нем и очень значительным городом, но потом потерял свое прежнее значение.
45
Преп. Савва был второй из восьми сыновей кашинского боярина Ивана Васильевича Борозды, из рода славного, отличавшегося в боях воинскими доблестями (откуда произошло и фамильное имя этого рода: борозда — древневоенное название окопа, траншеи).
46
Тверская Саввина (Сретенская) пустынь была основана преподобными Саввою и Варсонофием Тверскими, современниками Саввы Вишерского (память их празднуется 2 марта), в 1397 г. и находилась в 20 верстах от Твери, там, где ныне — село Саввино.
47
О жизни преп. Саввы на Афоне ничего неизвестно, равно как нельзя с точностью определить, долго ли он там пребывал, но, по некоторым историческим указаниям из раннейших и позднейших событий жизни преподобного, можно думать, что он ушел на Афон около 1411 г. и что пребывание его там продолжалось не более трех лет. Из дальнейшей жизни преподобного видно, что впечатления Афона надолго остались в его душе. Известно также, что он принес с собою с Афона в Россию список Кормчей книги, которым пользовался потом Вассиан, архиепископ Ростовский.