— Тебе удалось наладить разговор хоть с кем-нибудь? — я сразу беру быка за рога, едва наше обиталище скрылось из виду.
— Конечно, — Муниса по-прежнему не поднимает глаз, — меня доставили сюда трое служителей. Знай главное, здесь поместье владетеля нашей земли, господина Наварга. А ты будешь учиться в школе здешних ведьмаков.
— Это понятно, зачем бы ещё меня сюда тащили?
— Альбету выслали за пределы имения, но куда неизвестно.
— Очень хорошо. Это всё?
— Тебе полагается служанка и воспитатель.
— Понятно. Служанка — это ты, а воспитатель Янгус.
— Да.
Муниса мгновенно перехватила мою руку, протянувшуюся к металлической поперечине забора.
— Не вздумай трогать!
— Защита от прикосновения?
— Не знаю, но меня строго предупредили не касаться забора.
— Ладно. Что ещё?
— Пока всё.
Так и бредём, перебрасываясь незначительными словами. Всё имение утопает в зелени, которая начала потихоньку линять в жёлтый — в честь осени. И понятно любому, имеющему глаза — чувство прекрасного и отменный вкус нигде не изменили здешнему садовнику. Плодовых деревьев нет, ну и правильно, собирать падалицу и закапывать гниющие фрукты удовольствие небольшое. Зато присутствуют деревья с пышными кронами и по мере приближения к главному зданию ощущение вполне ухоженной «заброшенности» природы сменяется чуть ли не английским парком. Яркие осенние цветы полыхают во всю силу красок, лепота!
— Тебе уже объяснили твои обязанности, Муниса?
— Конечно, со мной долго беседовала помощница Альбеты, госпожа Зумарис.
— Понимаю, на твоей совести питание, одежда, мелкие услуги, стирка, уборка, таскание тяжестей. И присмотр за странной девочкой… э-э-э… с известной целью.
Муниса пожала плечами:
— А когда было иначе?
Ух ты, как интересно! То есть прислуга здесь всегда исполняет роли соглядатаев и прочих секретных сотрудников? Прелесть какая. То-то я удивлялась, что чёртова кухарка всегда знала, где меня нелёгкая носит… Не иначе те двое мальчишек старались, как говаривал мой племянничек, за долю малую.
— Скажи-ка мне, слуг обычно как-то заставляют присматривать за окружающими?
— Не совсем поняла тебя, детка.
— Ну, слуг шантажируют, чтобы ни занимались этим недостойным ремеслом?
— Какое ремесло ты имеешь в виду?
И вот тут я зависла совершенно конкретно!
Та-а-к… ещё раз для космосом не отмеченных — надо уразуметь, что доносительство тут не вменяется в вину, это, сталбыть, одна из добродетелей, что ли? Муниса кивает. Именно, Экрима, дорогая детка, мы все обязаны каждый день доносить господам обо всём, что творится вокруг.
Приехали, ребята, хватай мешки — вокзал отходит.
— Значит, каждый день ты будешь докладывать этой Зумарис обо мне?
— Обязательно, я уже и клятву дала.
— Зачем это?
— Так ведь положено.
Господи ты мой, боже… до чего же трудно со здешними аборигенами! Что именно вам положено? Я едва не вцепилась ей в волосы! Щека зачесалась так, что впору разодрать лицо до крови.
Чёрт с вами со всеми, я сцепила руки в замок, чтобы не возникло порыва почесаться, уселась на поросший травой холмик, скрестила ноги.
— Муниса, сядь, прошу тебя, мне надо успокоиться.
Дышим, поднимая энергию по позвоночнику — от копчика к макушке, вы-ы-дох, воздух покидает лёгкие вместе с золотистым столбиком, опускающимся к копчику и снова вдо-ох. Голова восхитительно пустая, в мире разлит покой и тишина…
Открываю глаза, Муниса рядом, сидит столбиком, выпрямив спину и с интересом наблюдает за моими упражнениями. Значит, докладывать обязана? Учтём-с.
Как там гласит грузинская поговорка? Не стоит открывать многое даже другу с тем, чтобы впоследствии не желать ему подавиться собственным языком. Так и запишем — друзей у меня здесь нет. Точка!
— А теперь давай поговорим о том, что именно ты станешь докладывать.
Муниса страдальчески морщится.
— Ты не понимаешь, клятва приносится магу.
— И что?
— Нарушение клятвы для простолюдина невозможно. Это смерть.
— Так, — я почесала левую щёку, опять свербит, холера, — как звучит клятва помнишь?
— Конечно, мы её с детства заучиваем.
— Излагай покуда нас никто не ищет. В доме сие чревато, как мне кажется.
Муниса кивает и монотонно цитирует…
Ну что же, поклонение Всетворцу напоказ необязательно, но молитва Всетворцу трижды в день — это святое. В свете сказанного обретение способности общаться выглядит не слишком привлекательно. Для полного внедрения в настоящую среду обитания только этого и не хватало — молиться неведомому Всетворцу. Не исключено, что придётся заучивать эти примитивные завывания и распевать их во всю глотку, как делали мои коллеги по кухне. Мне и прошлых походов в храм хватило по самые ноздри. А вот с прочим содержимым клятвы гораздо хуже. Доносить следует всё — куда пошла подопечная, что сказала противу главенствующей церкви и начальствующих господ. Какова её, то есть моя преданность господину, а кроме того оговаривается ежеминутная готовность отдать жизнь ради блага господина. А это Наваргу зачем? Что он будет делать с моей или Мунисиной жизнью? Слуги обязаны доносить о малейшем недовольстве окружающих… и о довольстве доносить тоже обязаны. Всё, что покажется необычным или странным, следует записать по горячим следам и тут же докладывать, не рассуждая! Бди, смотри в четыре глаза, а если что не так, не по клятве, то жди беды!